овец продать или докупить, все в таком духе.
Она снова села и разложила бумаги перед ним на столе.
– Коли ты теперь здесь, будешь отвечать за все сам. – Шилес помолчала, потом добавила: – По крайней мере до тех пор, пока отец полностью не придет в себя.
Йен погрузился в бумаги. Всю первую страницу сверху донизу занимали колонки цифр.
– И что я должен с этим делать?
– Шилес все тебе объяснит. – Нилл усмехнулся ей. – Она уже несколько лет помогает отцу вести хозяйство и разбираться с арендаторами. Тебе не мешало бы послушать, как он хвалит ее за ум и хватку.
Это он об отце? Отец позволил какой-то девчонке помогать ему да еще и гордится этим? Не хотелось думать, что брат привирает, но и поверить в это было трудно.
Йен смотрел на Шилес, пока она говорила, вслушиваясь в то, как звучала ее речь, пропуская смысл сказанного мимо ушей. От него не укрылось, как часто она обращается к Ниллу за поддержкой. Что поразило его, так это энтузиазм, с которым она относилась к хозяйственной тягомотине. Но еще больше на него произвела впечатление ее проницательность: каким-то непостижимым образом Шилес поняла, что Ниллу необходимо, чтобы к нему относились как к мужчине.
Наверняка отца мало беспокоило, уязвляет он гордость младшего сына или нет. Вспомнив его суровое обращение с Ниллом, Йен испытал к Шилес признательность за то, что она так добра к брату. Надо будет спросить ее, почему отец гневается на Нилла.
Задумавшись над отношениями отца и брата, он не сразу сообразил, что она закончила отчитываться по счетам. И тут Шилес поднялась.
– Теперь мне нужно идти, – сказала она, поправляя юбки, – иначе белье так и останется грязным, а вы – без ужина.
Йен спросил у нее без всякой задней мысли:
– Разве это не обязанность матери – вести хозяйство? – Вслед за этим вопросом у него в голове возник еще один. Он ткнул пальцем в бумаги перед собой. – Почему она не стала заниматься всем этим вместо отца?
– Ты думаешь, что я специально отодвинула ее от дел? – Голос Шилес упал до шепота. – Ты действительно так считаешь?
Обида в ее глазах подстегнула его.
– Я не то хотел сказать, – начал Йен, но она остановила его.
– Впрочем, это не важно. – Хотя весь ее вид говорил об обратном. – Теперь ты возьмешь ответственность на себя, и все заботы лягут на тебя.
– Подожди, – попросил он, хватая ее за руку. – Ты прекрасно справлялась с делами, и я буду просто счастлив, если ты и дальше станешь ими заниматься.
– Мое положение не позволяет мне этим заниматься, – отрезала Шилес.
Йен почувствовал себя полным ничтожеством. И не успел он придумать, что сказать, чтобы извиниться, как она вышла из комнаты. Как только Шилес оказалась за дверью, брат стукнул кулаком по столу.
– У тебя нет ни малейшего представления, что здесь творилось, пока ты наслаждался приключениями.
Йен
