атых годов, изображавшего красиво постриженного и зачесанного молодого человека в костюме с галстуком, гневно отвергающего большую рюмку водки: «Нет!», – высветился комментарий: «Да, да! Из мелкой посуды…»
Будучи от природы человеком добрым, отзывчивым, жизнерадостным, с хорошо развитым чувством юмора, он и сам любил себе подобных. А к пятидесяти годам научился очень осторожно относиться к части народонаселения, лишенной этого замечательного чувства. «Эти наворотят, черт знает чего!» – так суммировал он свой богатый личный опыт. Его жизненным кредо были прощальные слова Барона Мюнхгаузена (которого, стоит отметить, великолепно сыграл Олег Янковский в фильме «Тот самый Мюнхгаузен»): «Я понял, в чем ваша беда – вы слишком серьезны. Умное лицо – это еще не признак ума, господа. Все глупости на Земле делаются именно с этим выражением лица. Улыбайтесь, господа, улыбайтесь…». Именно поэтому, наряду с личными фотографиями и некоторыми работами любимых авторов (Стива Хэнкса и Джима Уоррена), на его веб-страничке размещались альбомы с развлекательными картинками и карикатурами, обильно сдобренные всякого рода смешными историями из современной жизни и анекдотами.
– Пойду-ка я посмотрю, «кто такой Иван Иванович».
С главной фотографии пользователя Фекла (44 года, Скрытентбург) на него смотрела яркая голубоглазая красавица с абсолютно правильными чертами лица, длинными русыми волосами и стройной фигурой. В открытом сине-голубом платье с приколотой у плеча алой розой она стояла, прислонившись к высокому стогу сена.
– Хм, неплохой сюжетец. Интересно, зачем это я на этот раз понадобился? – думал он, набирая в ответ фразу из «бородатого» анекдота, – Загнулся, загнулся ковшик! Пока разгибают ковшик, русский разминается портвейном!
Он очень любил свою семью – жену и дочь, которая к своим пятнадцати годам уже перегнала маму и стала вровень с отцом. В шутку он называл себя «идеальным мужем», отмечая попутно свое преимущество перед главным героем, еще в юности полюбившейся одноименной пьесы Оскара Уайльда, поскольку совершенно не играл в азартные игры. Он уже давно привык и выработал стойкий иммунитет ко всякого рода реальным и виртуальным поползновениям представительниц слабого пола, ищущим реальных встреч с целью «утешения» или, на худой конец, с использованием «веб-камеры», жаждущим секса по проводам, как он любил подшучивать.
– Я добавила тебя в свои друзья! – пропищал мессенджер.
– Тогда, может быть так: «выйти из ресторана, икнуть и, если «шеф свободен», сказать: «Давай потанцуем!»
– Ох, уж этот алкоюмор!
Ладно, давайте поговорим о каком-нибудь другом. Хотя, я думаю, что алко – одна из наиболее развитых отраслей, так сказать, глобального юмора.
– Вся прелесть алкоюмора состоит в том, что можно много историй из личного опыта внести.
– Из личного? В смысле, на вопрос: «Куда едем?» – треснуть таксиста сумочкой по голове и сказать: «Не твое дело, скотина!»? Ладно, вносите Ваши истории, хотя на «сеновальном» фото Вы представляетесь очень и очень положительной героиней.
– Природа создала самые прекрасные фоны для фотографии.
Ни одна студийная фотосъемка не сравнится с природной по освещению, цветам и живости. А сено вообще очень текстурный материал, поэтому и получилось такое фото, и с такой героиней.
– Похоже, Вы достаточно профессионально занимаетесь фотографией. Согласитесь, немало зависит и от самой героини? Улучшил бы Ваш сеновал образ какой-нибудь Бабы Яги?
– Буду расценивать это как комплимент.
– Это не комплимент, это правда! Я, как правило, что вижу – то пою.
– Ну, все равно, мерси!
– Кстати, если я не ошибаюсь, на Ваши фотки публика стянулась, как намагниченная. Ту картинку, что Вы прокомментировали, я выставил, исходя из жизненного опыта: на работе точно такая же висит; как раз в том кабинете, где проводятся корпоративные мероприятия.
– А вот у Вас на страничке фотографий что-то маловато, все больше картинки всякие смешные.
– Да я и не ищу ничего другого в Сети. Все, что мне нужно, давным-давно нашел, поэтому и выбрал в основном юморную тему. Рад, что нашел коллегу в бескрайнем океане Всемирной паутины. Не пропадайте, сударыня, спокойной ночи, до связи!
– Увидимся!
Движимый простым любопытством, он зашел на страничку Феклы и прочел: «Статус: «между нами натянута нить и по ней я к тебе иду»; о себе – «я одна из миллиона и весь миллион сразу». В альбоме было помещено несколько обработанных «фотошопом» черно-белых фотографий. На одной из них она была запечатлена за чтением какой-то объемистой книги. За ней во всю ширину и высоту комнаты располагались полки, сплошь уставленные книгами.
– М-да, – сказал он про себя – библиотека в «скрытном бурге» отнюдь не пролетарская.
