Мой статус – пенсионерка уже более двадцати лет. Теперь появился еще один статус-начинающая писательница.
Мой возраст – 72 года, и он как раз и подразумевает максимальную занятость творчеством. Дети взрослые, у них своя самостоятельная жизнь. Помощь мамы им уже не требуется.
Прожитые годы – это копилка жизненного опыта, который я просто обязана передавать младшему поколению.
Судьба моя во многом похожа на судьбы моих сверстников, родившихся во время Великой Отечественной войны. Но среди нас были и «счастливчики», которые не потеряли своих родителей в огненном котле войны. А я осталась полной сиротой в возрасте двух лет.
Мои корни из алтайского села с необычным названием Лосиха. За три года до войны моя мама ушла в город Сталинск пешком… Было ей в тот момент 14 лет, она была рослой крепкой девушкой. Поэтому ей удалось устроиться в ФЗО (фабрично-заводское обучение) и получить работу на металлургическом комбинате. Ей так хотелось учиться! Она даже сдавала кровь, чтобы как-то свести концы с концами, потому что ее мама жила в деревне и мало чем могла помочь дочке.
Разразилась Великая Отечественная война. Моя мама тут же пошла на курсы медсестер. Перед самой отправкой их группы на фронт случилась ужасная диверсия на металлургическом комбинате: обед в столовой комбината оказался смертельным более чем для полутора тысяч человек.
Моя мама выжила, но жизнь ее оказалась недолгой. Она умерла в свои двадцать четыре года, уже после войны. Вскоре умер мой отец. Диагноз их смерти был одинаков – язва желудка, в результате я осталась сиротой в возрасте двух лет. Родителей заменила моя бабушка. Росла я здоровым и жизнерадостным ребенком. Хотя завидовала всем детям, у которых были и папа, и мама…
Жизнь моя не была праздником. Было много горя и потрясений. Но сибирские корни, крепкие сибирские гены помогали пережить все, что выпало на мою жизнь.
Так сложилось, что из-за слабого здоровья нашего малыша мы неоднократно меняли регионы проживания. И вот уже совсем недавно мы с мужем выбрали место под солнцем – олимпийский Сочи. Нас привлекли не столько величественные олимпийские объекты, сколько мощная энергетика этих мест. На дне Черного моря находятся затопленные античные города, волны выносят на берег совершенно необыкновенные камни с рисунками… Живописные горы, покрытые густым непроходимым лесом, богатая история этих мест… Хотелось бы знать, какие люди смотрели на эти же горы пятьсот или тысячу лет назад…
В период перестройки невозможно было расслабиться. Надо было выживать в сложных экономических условиях. И только с выходом на пенсию я почувствовала полную свободу выбора занятий по душе.
Я увлеклась астрологией, хиромантией и другими интересными вещами. Начала рисовать, писать стихи. Иногда я слышала мужской голос, который обращал мое внимание на события, которые как в калейдоскопе мелькали перед моим мысленным взором. И тут же появлялись слова, которые складывались в четверостишия. Потом появились рассказы в прозе.
Я с огромным интересом училась в разных эзотерических школах, училась искусству медитации, работе с шаром Каллиостро и другим интересным вещам. Как-то, находясь в Израиле, я попала на антикварный рынок – шук Пишпишим, расположенный в окрестностях Тель-Авива-Яффо.
Я неспеша проходила между рядами всякого старья. Тут была и старинная мебель, и книги, да чего там только не предлагали! На каждый товар – свой покупатель…
И тут я случайно увидела старинную вазу с узким длинным горлом. На ней была изображена жар-птица и внизу были едва заметны буквы. Запись сделана на неизвестном языке, точно уж не на иврите… Металл тоже был странный. Не совсем медь, и не железо…
Одним словом, с этой вазой я расстаться не могла. Она и до сих пор стоит в моем доме на самом видном месте.
Почему-то с того момента я стала жить как бы в двух измерениях. Помимо моей воли я уходила мыслями в те края, где эта ваза была изготовлена, кто держал ее в руках, какие события происходили…
Перед моим мысленным взором мелькали кадры. Один за другим. Я не понимала, кто мне все это показывает… А вазу я часто держала в руках. Через два месяца поняла, что неведомые силы меня просто заставляют сесть и записать все видения. Мне хотелось понять, а где же в тех событиях я сама?
Я нашла себя… Это была Фатима – тетка султана Омара, заменившая ему мать. И увидела одну из своих прошлых жизней. Появилась потребность записать все увиденное и передать это людям. Вот так и родилась моя первая книга «Путешествие длиной в три века…».
Настолько четко я видела жизнь и судьбы людей, их радости и горе. И была я в той жизни тетей султана Омара, ответственной за порядок в святая святых – гареме султана…
Находясь в 21 веке, проживая жизнь россиянки, я не могу сказать с уверенностью,
