и стали переплетаться, образуя загадочные паутинки, паутинки распушивались, образуя трепещущую ватную сорочку. Небо громыхнуло в тысячи набатов, оскалила спицы-зубья перекатница – гроза, и шквальным потоком воды обрушились на головы путникам и на паутинное поле танцующих цветов.
– Ой, – вскрикнула Илия, когда первые спицы стали цеплять горизонтную проседь.
– Не пугайся, родная, – Светозорь крепче обнял юную деву и сжал её руку.
– Как из ведра, лютая гроза, а на нас ни капли, а куда же вода девается и земля сухая? – удивляясь, спросил Зар.
– А вот корешки акрилов всю воду прогоняют через себя и глубоко под землёй хранят, там у них подземное озерцо, на случаи засухи и худших времен, – пояснил дружественный голос.
– Нет, этот мир мне безумно нравится, – улыбаясь, сказал Зар.
– Чудь на чуди! – хихикнула Илия, а через минуту уже все хохотали, заливаясь гогочущими брызгами, даже Мехоносик резвился, петляя между рук героев.
Ливень набирал обороты, тарабанил дубинками по белёсой крыше, пытаясь вычернить веселящихся друзей, но все его попытки терпели неудачи, разбиваясь о неприступные своды нежных цветов.
– Можете вздремнуть, друзья мои, если сможете под этот гнетущий душу шум. Небо прохудилось надолго, и не скоро Хорс зашьёт его своими златыми нитями.
– Уснуть под таким громыханием вряд ли кто сможем, – молвила Илия, – ты, Ведом, лучше нам историю расскажи, я вот уверена у тебя их предостаточно.
– Млада, да хитра! – молвил хранитель, – ладно поведаю, чтоб не скучали-печалились, история правдивая, может, не так весела и лучезарна, как искрящий смех Илии, но поучительна и интересна.
«Льются златые волосы Айнисы, переливаются соцветиями жизни, ветер ими балуется, играет, как шаловливое дитя, а она смеётся и упивается своим смехом, усмехаясь над всеми тяготами, бросая вызов времени, застыв на краю утёса-Мытаря, прозванного так за причудливое обличье своих валунов-перевёртышей. Сердце трепещет на подорванной ниточке света, вот-вот и оборвётся связь, соединяющая этот Мир и ладный Ирий. Совсем недавно она была юной беззаботной девой, тринадцати вёсен от роду, мечтающей о светлом будущем, о безграничной любви, а теперь её сватают за дряхлого мужчину, в три раза старше её. Отец Айнисы был главой поселения, дабы утрясти все неурядицы с соседствующим племенем Тейсов, нужно было заключить брак его дочери с братом главы Айнора, Синтором. Разница в возрасте не удручала жадного и жестоко отца, для него важнее были новые земли, новая власть и богатство, да и дочка его уже давно невеста. Во всех соседствующих племенах дев выдавали в двенадцать лет отроду и чаще всего не по любви, а на взаимно выгодных условиях. Сердце юной Айнисы было взято в ржаво-медные тиски, в капканы суровой судьбы, но десять дней назад оно снова забилось с необузданной силой, возродившей внутреннюю свободу и безграничную любовь, чувства владели ей и накрывали волнами бушующей
