на Зиме. Об эксперименте помогли вспомнить родственники, находящихся на Зиме переселенцев, в первую очередь из четвёртой партии. Их то нам и поручено эвакуировать, а остальные пока вынуждены остаться на Зиме. По их судьбе решение пока не принято.
– В чём же был смысл этого эксперимента? – спросил Платонов.
– Проверка уровня адаптации в экстремальной ситуации разных социальных групп и наблюдение за их взаимоотношениями, – ответил Седых.
– В старые времена опыты проводили на животных, а не на людях, – заметил Платонов.
– Разве? Что мы знаем о прошлом? Мне кажется – это глубокое заблуждение: думать, что времена сильно меняются. Конечно, какие-то перемены происходят. Суровые периоды сменяются спокойными, а потом опять приходят суровые. История движется по замкнутому кругу, – вступил в разговор Жаров.
– По-твоему человечество никогда не придёт к всеобщей гармонии? – спросил его Гвоздев.
– Никогда, – ответил Жаров. – Дело в том, дружище, что понятие всеобщая гармония абсурдно само по себе, потому что у всех народов русских, евреев, немцев, китайцев, папуасов и остальных существуют собственные представления о гармонии, о добре и зле. И, к сожалению, эти представления слишком индивидуальны, слишком отличаются друг от друга.
– Ницшеанец, – сказал Ротозеев.
– Когда я слушаю подобные разговоры, мне начинает казаться всё бессмысленным: жизнь, мир, человек, – сказал Никаноров.
– Ты близок к истине, брат, но не совсем. В жизни всё же есть смысл – это выживание. Как это не звучит низко, но это суровая правда. Всю свою жизнь человек только тем и занимается, что выживает, – сказал Жаров.
– Эх, жаль, что не бывает правды весёлой или светлой, только суровая, – попытался съиронизировать Никаноров.
– Вот такой у нас коллектив – философ на философе и философом погоняет. А, вы, господа, находясь здесь столько времени, наверняка уже успели осмыслить всё, что только можно, и теперь знаете, ответы на самые сложные загадки бытия, – обратился к Иваницкому и Платонову Седых.
– Должен огорчить вас: подобными вещами мы не увлекались. Мы военные – народ простой. Верность долгу и чёткое выполнение инструкций – вот наша нехитрая философия, – сказал Иваницкий.
– А, что? Мне такая философия по душе, – сказал Жаров.
– Господа, мне сейчас в голову пришла забавная мысль. Я подумал о том, как следует называть жителей Зимы и первое, что пришло в голову – это зимляне. Звучит также как и земляне, только пишется немного иначе. Неправда ли забавно? – сказал Никаноров.
– В Зиме в отличие от Земли нет буквы л, – заметил Гвоздев.
– Тогда предложи свой вариант, – сказал Никаноров.
– Ну,
