к очередным развалинам.
– Сэми, мы не сможем помочь всем! Надо побыстрее добраться домой. Воможно, там тоже нужна наша помощь. Давай скорее! – Пётр рванул девушку за руку, увлекая за собой.
– Но… Да, ты, наверное прав. Пойдём, – она с трудом оторвала взгляд от людей, лихорадочно разбирающих развалины, и почти побежала следом.
Свернув за угол, молодые люди остановились, поражённые страшной картиной: перед ними была огромная яма в земле, в которую провалился целый квартал! Из глубины поднимались клубы пыли и дыма. И доносились разноголосые стоны и крики.
– Господи… – прошептала Саманта.
Пётр подошёл к краю провала и осторожно наклонился над ним. Дым и пыль застилали всё, не позволяя рассмотреть, что происходит на дне. И где оно, это дно.
– Уходим. Мы ничего тут не сделаем, – изменившимся голосом сказал он, – Здесь не пройти. Придётся в обход.
Девушка молча кивнула, не отрывая глаз от страшной дыры в земле.
– Сэми, ты слышишь? Уходим! – Пётр взял её за плечи и сильно встряхнул.
– Да, да… – прошелестела она и, развернувшись, побрела прочь.
Пётр помедлил секунду и зашагал следом. Опять – минуты в тягостном молчании. Молодые люди шли по улицам, усеянным битой черепицей и обломками кирпичей, не обращая внимания на царящую вокруг суету.
– Пани, раз уж мир гибнет, займёмся любовью! – к Саманте подлетел бородатый тип с безумными глазами и с ходу попытался расстегнуть её джинсы.
Пётр, не останавливаясь, сунул кулаком в челюсть бородачу. Тот отлетел в сторону и растянулся на мостовой. Но тут же вскочил и с громким хохотом помчался прочь, раскинув руки в стороны, и высоко задирая длинные ноги.
Саманта, казалось, ничего не заметила. Она всё так же молча брела по улице, не глядя по сторонам.
– Сэми, нам сюда! – Пётр взял её под руку, направляя в переулок.
Она покорно кивнула. Сюда – так сюда.
Подземные толчки тем временем прекратились. Мостовая уже не выплясывала под ногами краковяк и идти стало намного легче. Пётр ускорил шаг.
– Помоги… – хриплый шёпот раздался у самого его уха.
Юноша вздрогнул и огляделся. Никого.
– Помоги… Я тут. Внутри… – шёпот повторился.
На этот раз его услышала и Саманта:
– Питер, ты слышишь?
– Слышу. Погоди-ка… – он подошёл к окну на первом этаже дома, рядом с которым стоял, и прислушался.
– Да, здесь… Помоги… – голос доносился изнутри.
Стёкол в раме не осталось. Пётр осторожно заглянул внутрь и вздрогнул: прямо на него пронзительно смотрели глаза, наполненные болью.
Глаза принадлежали старику, лежащему на полу небольшой комнаты. Собственно, старик был виден лишь до пояса. Всё, что ниже – скрывала бетонная плита. Обрушившаяся, видимо, во время подземных толчков из потолочного
