style="font-size:15px;"> Он улыбнулся. Чтобы не упасть, Лучиане пришлось крепко уцепиться за прилавок: при звуке глубокого, теплого, мягкого голоса колени ослабли.
– Вы бесстыдно мне льстите, милорд, и все-таки буду рада послушать мессу вместе с вами и пройтись по парку. Кстати, я даже знаю один вполне подходящий.
– Значит, завтра? – уточнил граф.
– О нет, милорд. Завтра у меня работа, – возразила синьора Аллибаторе.
– Из уст прекрасной леди подобные слова звучат странно, – признался англичанин. – Позвольте же узнать, почему вы здесь, в торговом зале отца, а не в своем уютном книжном магазине?
– Отцу понадобилась помощь, так как брату трудно управляться со всеми делами. К тому же книжный магазин вполне может обойтись и без моего присутствия, хотя уверяю вас, что собираюсь каждую неделю внимательно проверять все счета. Жена моего пасынка чрезвычайно обрадовалась принятому решению, ведь, по ее словам, уже начали распространяться сплетни, – объяснила Лучиана с улыбкой.
– Сплетни? По какому же поводу? – удивился граф с чисто мужской наивностью.
– Всякие разговоры. – Лучиана театрально закатила глаза.
– Ах, господи! – воскликнул лорд Лайл, наконец-то догадавшись, о чем идет речь. – Неужели вы и Норберто? Шутить изволите, синьора? Нечто подобное трудно даже предположить.
– Знаю. – Лучиана засмеялась. – Мой бедный пасынок в шоке.
Роберт Минтон, граф Лайл, от души расхохотался.
– Отлично представляю его унижение. Что ж, синьора, решено: нас с вами должны увидеть вместе, причем не однажды и как можно скорее. Необходимо спасти и восстановить репутацию бедняги Норберто.
– В воскресенье можно сначала вместе посетить мессу, а потом немного погулять.
– Позволите ли зайти за вами домой? – уточнил граф.
– Нет-нет, встретимся в церкви Сан-Пьетро-ин-Монторио, – поспешно отказалась Лучиана. – Будет лучше, если я появлюсь там одна, иначе пойдут новые разговоры и мама очень расстроится. У нас во Флоренции люди склонны к поспешным и ошибочным выводам.
– И не только во Флоренции. Матушка короля Генриха VII – достойнейшая леди Маргарет Бофорт – родила сына в четырнадцать лет. Его отцом стал ее второй муж, Эдмунд Тюдор, погибший в битве за несколько месяцев до рождения ребенка. Многие считают, что она оказывает на короля слишком очевидное влияние.
– Неужели? – недоверчиво переспросила Лучиана, потрясенная рассказом о девочке, родившей единственного ребенка так рано, да еще и от второго мужа.
– Если влияние действительно существует, – ответил граф, – то, как любящий сын, король прислушивается к мнению матери, однако решения принимает самостоятельно. В этом я не сомневаюсь. Когда приедете в Англию, поймете, что так оно и есть.
– Не собираюсь в Англию, – пожала плечами Лучиана.
– Полагаю, что когда-нибудь измените
