х работяг, а для того, чтобы картошку, да разносолы в ямке хранить. Да хлам всякий из квартиры таскать, мало ли – пригодится. На весь гаражный кооператив было машин пять. Но время шло, менялась страна, завод захирел, а машин больше стало. И один предприимчивый дядя сделал из своего гаража шиномонтажку. Так он думал: «Ведь удобно – приехал домой, машину в гараж и тут же «переобулся» или просто дыру залатал». И был прав, так и было. Людно было, весело, частенько мужики пиво пили, шашлыки жарили, разговоры разговаривали. А потом городские власти распорядились убрать гаражи. Некрасивые они, лицо города портят. А на этом месте – торговый центр построить. Он нужнее. У кого поприличней гараж был, перевезли его в другой место, а если хиленький, то так и бросили. Все травой поросло, покорежилось, а торгового центра все нет и нет – деньги, видать, закончились. И вот у того самого гаража, переделанного в шиномонтажку, стоит Нина, ей 30 лет. Она разговаривает по телефону. Поздняя осень, ветер.
Нина. Да я уже здесь стою. Возле шиномонтажки, где еще-то! Да другой шиномонтажки! У отца которая была. У моего отца, ну я рассказывала же! Ну, гаражи где! А ты туда, что ли приехал? Господи! Ну, я же русским языком тебе объяснила, куда ехать! Все, давай, едь сюда. Я пока зайду, посмотрю. Я ж там сто лет не была. Может, там вообще труп какой-нибудь. Все. Пока.
Нина убирает телефон. Подходит к дверям шиномонтажки. Достает ключи. Долго возится с замком, наконец, открывает дверь. Потянуло сыростью и холодом.
Блин, как в могиле.
Нина проходит внутрь. Дверь гаража закрывается под собственной тяжестью. Нина достала фонарик, и теперь его прожорливый луч жадно шарит по всем углам. Вот он выхватил пустующие полки, вот какие-то коробки, хлам, груду пустых бутылок, старый велосипед, самодельную вывеску «Шиномонтаж» с облупившейся краской.
Оборудование пропил, значит. Хлам один. А я-то думала, хоть что-то ценное осталось. Ага! Жди да радуйся. Маслом срать не будешь? Отец так всегда говорил. Надо было раньше у него ключи забрать. Пока тут было оборудование. Дископрав дорогой был. Я точно знаю, в инете такой бэушный рубасов 200 стоит. Вот я дура-то. Губу раскатала. Тут на пол-ляма всего было, мне бы выше крыши хватило.
Нина светит кругом фонариком, выхватывает лучом света старое пальто, висящее на стене.
О! А лапсердак-то свой не пропил! Лап-сер-дак! Слово-то какое! Еврейское что ли? (Поет.) «Папа в ушко «майсу» скажет, засмеешься, люди разные, и песни разные». М-да.
Нина оставляет фонарик так, что он освещает пространство, подходит к велосипеду. Тренькает звонком, щупает шины, выкатывает велосипед на середину гаража, пытается прокатиться. Врезается в дверь. Дверь открывается, входит Пашка.
Паша. Ты чё делаешь? Еле нашел. Погнали в машину. Привет.
Нина. Вот! (Показывает на велик.) Советский Союз! Ничего не делается! Сколько на нем километров намотала. Первый и единственный мой велик. Отец купил. Не «Кама», конечно, ну да ладно. Я помню, я с первого же раза нормально поехала, никто не учил. Поехать-то поехала, а вот как тормозить не знала. Забор остановил. Сколько у меня тут восьмерок. Целый день на велике гоняешь, а потом и ночью снится, что педали крутишь. М-да… Счастливое было время.
Паша. Ну, погнали, давай, в машину, у меня уже все, накипело. (Лезет целоваться.)
Нина. Да подожди ты! Чё как животное?
Нина убирает велосипед обратно, подходит к коробкам, смотрит, что в них.
Нина. Учебник «История древнего мира», 5 класс. Раритет! Библиотечная книга. Мне всегда нравилась эта табличка в советских учебниках – ставить оценки в конце года за то, в каком состоянии у тебя учебник. Этот – на троечку. Везде уже все, что надо подрисовали и подписали. После мальчиков всегда все разрисовано. О, Борис Житков! Приставкин! Господи, а я думала, нет уже этих книг. Так странно. Астафьев. Кольцов. Что за Кольцов еще? А, стихи…
Нина перебирает книги, рассматривает их, поднося к лучу света, бегло читает.
Паша. Слушай, ты чё книги сюда приехала читать?
Нина. Странно, что он их не пропил. Хотя на фиг они кому нужны, сейчас все электронное. Скачал в инете, да сиди, читай.
Паша. Нинка, ты чё? Я с работы отпросился, наврал с три короба, несусь к тебе как угорелый, предвкушаю, так сказать.
Нина ничего не отвечает. Берет со стены пальто, бросает его на пол. Начинает раздеваться.
Паша. Ты тут что ли хочешь?
Нина. Ну а чё?
Паша. Так пойдем в машину.
Нина. Да не хочу я в твою машину, тесно.
Паша подходит к Нине,
