Линнет пожала плечами. – Что ж, возможно. Но теперь-то мне уже двадцать один год. По мнению моей матери, я уже почти старая дева.
– Да, малышка Линнет выросла. – Ван Хозен усмехнулся. – Сейчас ты уже не та очаровательная школьница, которая мной когда-то восхищалась. Однако же… – Он вздохнул и добавил: – Но теперь нам пора поменяться ролями – настала моя очередь восхищаться тобой.
Изумление, должно быть, явственно отразилось на ее лице, поскольку Фредерик продолжил:
– Я знаю, мое признание кажется тебе неожиданным, но это из-за твоего долгого отсутствия. Поверь, мои чувства становились глубже и крепче каждый день, пока тебя не было рядом. Поверь мне, дорогая, поверь мне, пожалуйста.
Линнет по-прежнему молчала. Она уже давно считала Фредерика другом семьи, не более того, – и вот теперь… Его признание явилось для нее приятным сюрпризом, поэтому она, ужасно смутившись, не знала, что сказать.
Ван Хозен улыбнулся и вновь заговорил:
– Пикники и балы стали совершенно другими, когда на них не стало тебя. Мне тебя очень не хватало, и я дал себе клятву: как только увижу тебя, сразу же скажу о своих чувствах, в тот же день – иначе потом не решусь. Линнет, я люблю тебя, и я даже не подозревал, как сильно, пока ты не уехала. – Он покрепче прижал девушку к себе. – А теперь, узнав, что мать хочет выдать тебя за одного из британских хлыщей… Теперь я точно знаю, как поступить.
– Ах, Фредерик! – воскликнула девушка. Она отстранилась и в испуге посмотрела по сторонам. – Ну нельзя же быть таким прямолинейным!
– Любимая, я понял, что не вынесу новой разлуки. Я хочу, чтобы ты была рядом со мной – сейчас и всегда. Понятно, что ты хочешь брака по любви, а меня любить не можешь… пока не можешь… во всяком случае так, как я люблю тебя. И все же я… – Он тяжело вздохнул. – Проклятье! Танец кончается, а мне еще так много надо тебе сказать. Но для этого необходимо уединение, а у нас нет шанса остаться сегодня наедине. Разве что… – Ван Хозен снова сделал паузу, затем, понизив голос, лихорадочно зашептал: – Приходи через полчаса в китайскую пагоду. Ты знаешь, где это?
– Пагода? Конечно, знаю. Но Фредерик, я не могу…
– Клянусь, Линнет, мои намерения самые честные и благородные. Не сомневайся во мне! Мне необходимо задать тебе вопрос – я целый год готовился это сделать. Да, знаю, твоя мать этого не одобрит… учитывая ее планы относительно тебя. – Он заглянул в глаза девушки и увидел в них удивление и неуверенность. – Думаю, ты догадываешься, что это за вопрос.
Тут рука банкира соскользнула с ее талии, и Линнет, ошеломленная словами, не сразу сообразила, что вальс закончился. А Фредерик улыбнулся, отвел ее в сторону и, поцеловав ей руку, прошептал одними губами: «Через полчаса». После чего повернулся к ее родителям и вежливо заговорил с ними совершенно непринужденно – как будто это вовсе не он только что назначил тайное свидание их дочери.
Нет, ей следовало идти – в этом нет никаких сомнений!
