прерогатива судьбы.
Месяц, наверное, ночи не спал, вздрагивал от каждого шороха, всё ждал, что придут.
Не пришли.
Рассосалось.
Даже телефон в этот месяц не звонил.
Все, как-то сразу забыли. Уволился и стал не нужен никому.
Позвонили на второй месяц. – Бывший начальник и позвонил.
– Да, гульнули мы с тобой, Кузьмич, на славу, – сказала трубка его голосом. – Пол института разнесли, вторую разворовали. Но тебя никто не винит, вспоминают только добрым словом. Отдыхай, живи спокойно, всё замяли и все вопросы закрыты.
И повесил трубку.
Так и закончилась моя карьера служения Отечеству.
Карьера закончилась, а дрифташтепсель остался и, как, оказалось, остался не зря.
– Ни хрена себе история, – сказал я.
– Это только начало истории, – ответил дед. – Первые полтора месяца из двадцати пяти лет.
– А было что-то и дальше?
– Было, Володя, много чего было. Но для того, чтобы понять дальнейшее, необходимо спуститься по шкале времени в прошлое. Именно по шкале. С твоего позволения я буду использовать время, как вектор в системе координат.
Я не понимал, куда он клонит, пожал плечами, давая понять, что мне всё равно.
– Когда рассматриваешь время так, подменяешь им одну из координат нашего пространства, окружающий мир теряет объём и становится плоским, – продолжал он. – Мне трудно это объяснить, не хватает образования. – Скорее всего, кажется плоским. Ведь наш разум способен воспринимать только три измерения. Дальше …, как же он мне объяснял …?
– Кто объяснял?
– Да, профессор один, из нашего института. Сидели, как-то давным-давно, выпивали, размышляли о принципах работы дрифташтепселя, и он пытался ввести меня в курс дела. – Вспомнил. – Он говорил…
Безумный профессор
– Плоскость, нанизанная на вектор времени – Представил? А теперь берём и мысленно ставим на эту плоскость что-нибудь малоподвижное, к примеру, дерево в горшке.
– И что?
– А то! Получается, что дерево, растёт по вектору времени, но расположено по двум координатам, но дерево не плоское, мы знаем, что оно имеет три пространственные координаты. Мы просто временно заменили его высоту, на время.
– Фигня какая-то, – не выдержал я.
– Я, Володя, отреагировал также, а профессор на моё заявление отреагировал по-своему. Молча наполнил стаканы, заставил выпить и продолжал:
– Теперь, – сказал он, – кладём дерево набок и меняем на вектор времени его ширину. Затем проделываем то же самое с длиной.
Я всё ещё не понимал.
Он наполнил стаканы снова.
Мы чокнулись, выпили.
А теперь приготовься, сказал профессор, сейчас я скажу самое главное. Если не готов, дай знать, выпьем ещё.
Этот
