Чувствует моя пятая точка, что неприятности в этот раз серьезные. Весь триумвират в сборе, и, как ни странно, по мою грешную душу.
Где же я так накосячил? Не припомню за собой крупных грехов.
Тем более таких, ради которых «могучая тройка» решила на время забыть о вражде и встретиться за одним столом, пусть даже виртуальным.
– Ты позоришь наш род, бездельничаешь, кутишь, соришь деньгами и устраиваешь дикие выходки, бросающие тень на весь наш клан.
Не знаю, что предки нашли особенного в этих дежурных мелких прегрешениях? Как будто их единственный наследник в моем лице вел себя по-другому? Что за придирки на ровном месте?
Папаня между тем распинается дальше:
– Ты не заработал ни одного доллара за всю свою жизнь!
Странный он какой-то сегодня. Зачем мне зарабатывать, если состояние любой их трех наших корпораций позволяет безбедно существовать хоть тысячу лет, не вылезая из президентского номера «Хилтон-Арбат» и ежедневно завтракая только черной зернистой кавиар.
Справедливости ради, у дядюшки есть дочь, но по странной традиции, заведенной в нашей династической шараге, она не может быть руководителем корпорации. Максимум, что ей светит, – место моей мамочки в Совете директоров банковского холдинга. Третье лицо в иерархии клана, но не выше. Первые два обязан занимать мужчина. То есть я. Хотя искренне надеюсь, что этого никогда не случится. Ибо более несовместимых понятий, как я и бизнес, найти невозможно.
За этими рассуждениями упустил нить повествования.
– А твоя учеба?
По всей видимости, вопрос требует ответа. Но какого?
– Что не так с моей учебой? Я же получил диплом в июле месяце, причем красный с лавровым золотым венком. Все как и положено.
Зря это сказал, надо думать хоть иногда, особенно в присутствии родителей. Меня извиняет лишь чрезвычайная редкость таких встреч. Святая троица сейчас пребывает на разных континентах, неустанно приумножая и так бескрайние богатства и владения нашей семьи. Абсурдность такого образа жизни я уже обрисовал на примере выше: с икрой и «Хилтоном» на тысячелетие.
– Никто! Ты слышишь, никто в нашей семье дипломы не покупал! Все получали своими силами и головой!
Равнодушно пожимаю плечами, и так сделал все, что мог, – шесть лет в университете отбыл, от звонка до звонка. Хотя, конечно, преувеличиваю – но все же появлялся на лекциях регулярно и даже сдал несколько зачетов и экзаменов своими силами.
– Я честно предупреждал, что мир финансов и бизнеса – не для меня. Нельзя требовать от человека того, что сделать он не в силах.
Глава клана в сердцах швыряет на стол платиновый «Паркер», голограммы родственников поддерживают сторону обвинения.
Из-за чего сыр-бор? Непонятно. Как будто все эти годы они пребывали в неведении, как живет и учится их наследничек.
– Что ты натворил на проспекте имени Пяти Павших Колонелей?
И всего-то! Стоило ли устраивать собрание важных персон ради давно забытого розыгрыша?
– Шутка юмора, всего-навсего. Поспорил с одной симпатичной девушкой, что в нашем мире случаются чудеса и что не все меряется деньгами.
– В чем смысл спора?
– Я сказал, что куча денег будет находиться на виду у всего города неделю, без охраны, и никто на нее не позарится.
– На что спорили?
– На поцелуй, – невинно закатываю глаза к потолку, чтобы не встречаться взглядом с разгневанным родителем.
– Ты идиот?!! За эти деньги ты мог купить десяток фотомоделей на пару лет, – внезапно запинается, вспомнив о присутствии бывшей супруги, хотя и пребывающей в оптическом варианте.
– А в чем, собственно, дело? Сколько можно меня мучить из-за какой-то чепухи?
– Ты считаешь это чепухой? – Зловещая улыбка не предвещает ничего хорошего. Я чего-то не знаю?
После чего выходит из-за стола и, облокотившись на спинку стула, театрально, громко и с выражением зачитывает с листа: «8 августа сего года в результате уличных беспорядков на проспекте Пяти Колонелей пострадали: 18 граждан, 4 сотрудника полиции, представитель мэрии и два журналиста. С ушибами средней и легкой тяжести госпитализированы семь человек. Погибших нет».
– Ну вот, видите, все обошлось. Погибших нет. Хотя, конечно, никто не ожидал такого. И вообще я не виноват! Кто-то слил журналистам, что на рекламной растяжке поперек центральной улицы города пачками прикреплены настоящие доллары. Почти десять дней провисели, никого не волновали. И тут такой конфуз.
– Сколько денег было?
– Всего
