улицу высыпало видимо-невидимо. Все в ярких одеждах. Радостные и улыбчивые.
– Праздник середины лета, – пояснил Фауст, поймав мой недоуменный взгляд. – Ночью будут представления и фейерверк.
– Класс! А мы пойдем смотреть? – спросила Стаська, перехватывая из руки в руку пакет с покупками.
В отличие от меня сестричка одним сувениром не ограничилась. Кажется, она купила и куклу, и поющий цветок (это вместо почившего в поместье сида будильника), и набор невидимых лент для волос. Ну и, конечно же, сестренка выпросила одно из колечек с кристаллом иллюзии. Куда ж без него. Вот только какую иллюзию она выбрала, мелкая тщательно скрывала. Сказала, будет сюрприз. Ох уж эти ее сюрпризы…
Короче, пакетик у девчонки вышел увесистый, и Дор тут же подорвался помочь с тяжелой ношей. Джентльмен прям.
Дальше мы отправились ужинать. Все в тот же постоялый двор, где остановились. Заодно и теплые вещи прихватили, чтобы не замёрзнуть на ночной прогулке.
На улице вновь разбились на парочки. Стаська с Дором больше не ссорилась. Точнее, они время от времени спорили, обзывались даже. Но это ничуть не мешало им идти под ручку. А главное, они, полностью занятые друг другом, оставили в покое нас с Фаустом.
Мы же с блондином шли молча. Разве что мое восторженное «ах» или «ох» изредка нарушало воцарившуюся между нами тишину. Вокруг было столько всего интересного, захватывающего, что сил на слова попросту не осталось. Я лишь крутила головой по сторонам, самой себе напоминая любопытного ребенка.
Было такое чувство, будто я попала на карнавал. Или на ярмарку. Но не такую, как устраивают в нашем мире. Нарядную, сказочную, будто сошедшую со страниц романа прошлого века.
Мимо сновали шуты и жонглеры, циркачи и акробаты, разодетые в немыслимые маскарадные костюмы гремлины. Те, что поменьше, в пол человеческого роста и ниже, и вовсе напоминали кукол. Тех, заводных, что мы видели сегодня в лавке.
Уличные торговцы, напротив, старались быть как можно выше. Встречались же они по пути чуть ли не чаще, чем обычные наблюдатели. Торгаши, с ног до головы обвешанные побрякушками или шелковыми платками. Лоточницы с подносами, полными сладостей. Чего у них только не было: карамельные петушки на палочках, медовые вафли, орешки и цукаты в высоких бумажных кулечках, печеные сахарные яблоки на палочках, сдобные крендельки, щедро обсыпанные сахарной пудрой, пончики в кленовом сиропе. Я даже пожалела, что так плотно поужинала, потому как хотелось попробовать буквально все. А пихать уже было попросту некуда.
Выпивка – та вообще лилась рекой. Крепкий пенистый сидр разливали прямо из бочек, стоявших на мостовой. Вкус у него был терпкий, хмельной, и голова сделалась сразу легкой-легкой. А настроение, и без того хорошее, скакнуло еще выше.
Дико хотелось слизать пенку, что осталась у Фауста над верхней губой, да только Стаська опередила.
– Хих, а у кого-то усы, – посмеялась мелкая, и феникс поспешил смахнуть остатки сидра с губ.
Сама
