делах здесь приобретают дворянство и армия, что, в свою очередь, ведет к милитаризации государственных институтов и всего абсолютистского строя в целом. Немалую роль играл и многонациональный состав населения центрально-европейского региона, где славяно-германское противостояние выливалось в разнообразные сепаратистские движения или национально-освободительные восстания.
Германский абсолютизм развивался в форме регионального, или княжеского. Первым примером такого типа монархии стала Бавария, где с 1612 г. перестает собираться местный ландтаг. Во второй половине XVI в. процесс централизации власти ускорился, и к концу XVII в. княжеский абсолютизм сложился здесь не только как тип государственного устройства, но и как целостная политическая концепция. Классическими образцами княжеского абсолютизма считаются Бранденбург, Бавария, Пфальц.
К началу Нового времени Германия представляла собой пестрый и запутанный клубок больших и малых княжеств. Из почти трех сотен субъектов часть имела статус имперских земель, часть из них считалась самостоятельными государствами. 1470 владений было в руках у рыцарей в различной юрисдикции. Помимо феодальных угодий в состав Священноримской империи входило 150 городов с разным статусом: имперских и вольных. Длительное существование этих владений в рамках империи способствовало укреплению местного сепаратизма. Габсбурги, занимавшие престол империи, начиная с короля Альбрехта II, привнесли в германские земли новую идею. Говоря словами Эрнандо де Асуна, «один монарх, одна империя и один меч». Идея универсальной монархии, будучи наднациональной, в принципе не способна была привести страны Германии к объединению. Империя была призвана предотвратить политический эгоизм и борьбу между отдельными членами, поэтому малые княжества в тот период принимали равное участие в делах. На практике это размывало естественные границы и не позволяло оформиться единому политико-административному и экономическому центру.
События XVI–XVII вв. еще более замедлили процесс национально-государственной консолидации. Религиозный конфликт между католиками и протестантами быстро приобрел политический характер. Реформация становилась в германских землях средством защиты местных свобод не только от католической церкви, но и от имперских притязаний Габсбургов. Попытки императора Карла V восстановить вселенское католическое единство способствовали росту сепаратизма в дворянской элите. О моральном облике властителей в 1523 г. Лютер в трактате «О светской власти. В какой мере ей следует повиноваться» писал: «Знай также, что с сотворения мира мудрый князь – птица редкая, и еще более редок князь благочестивый. Обыкновенно они либо величайшие глупцы, либо крупнейшие злодеи на земле; всегда нужно ждать от них наихудшего – редко чего-либо хорошего». Однако именно князья, заинтересованные в укреплении собственных позиций, оказались способными противостоять натиску контрреформации.
