может остаться! – грубовато ответил он.
Однако, произнося эти слова, он так хотел, чтобы в комнате не было ни Делиции, ни его матери! Тогда он смог бы поцеловать эти восхитительные губы, которые, казалось, с таким очарованием молили его об этом. Он нетерпеливо подал знак рабу, чтобы тот наполнил вином его бокал.
– Спасибо тебе, господин князь! – мягко произнесла Зенобия.
Аль-Зена чуть зубами не скрежетала от разочарования. Он влюблен! Да будут прокляты боги! Ее сын влюбился и не способен рассуждать! Однако если бы ей удалось показать ему, какое неподходящее для него создание эта девчушка, тогда Оденат, возможно, прислушается к голосу разума. Подумать только, девушка-бедави – княгиня Пальмиры! Никогда!
Трапеза оказалась довольно незамысловатой и началась с артишоков в оливковом масле и эстрагоновом уксусе. За ними последовали ягненок, жареный дрозд на спарже, зеленые бобы и молодая капуста. Завершился ужин персиками и зеленым виноградом. Князь не мог оторвать взгляд от Зенобии, вызывая этим ужас у своей матери и чувство смиренной покорности у Делиции. Зенобия с аппетитом ела превосходно приготовленные блюда, в то время как все остальные почти не притронулись к еде.
После завершающего блюда посуду со стола убрали и вновь наполнили бокалы вином. В зал вошли танцовщицы и менестрели. Делиция видела, как отчаянно желал Оденат остаться наедине с этой красивой девушкой, которую хотел взять в жены. Поэтому, как только танцовщицы выбежали из столовой, она поднялась и сказала:
– Позволь мне удалиться, мой господин. Я очень устала.
Князь благодарно улыбнулся ей и кивнул. Делиция поклонилась аль-Зене и Зенобии и вышла из комнаты. Еще несколько минут они сидели в молчании, откинувшись на свои ложа. Оденат ждал, когда его мать наконец удалится. Когда стало ясно, что она не собирается делать этого, он встал и, протянув Зенобии руку, сказал:
– Идем! Мои сады по праву считаются прекрасными. Ты извинишь нас, мама? Полагаю, теперь ты пожелаешь удалиться, ведь уже совсем поздно.
Зенобия вложила свою руку в руку князя и поднялась.
– Мне очень хотелось бы посмотреть твои сады, мой господин князь!
Даже не обернувшись на аль-Зену, Оденат увлек Зенобию в обширный затемненный сад. Тут и там вдоль дорожек пылали факелы, однако разогнать мрак ночи не могли. Зенобия не удержалась и усмехнулась.
– Надеюсь, ты знаешь, куда идешь! Мне не хотелось бы закончить свою жизнь в пруду с рыбой! – поддразнила она.
Оденат остановился и, повернув ее к себе, заглянул в лицо.
– Я хочу поцеловать тебя! – пылко произнес он.
Какой прекрасной казалась она ему при свете факелов, мерцавших, словно расплавленное золото!
– Что?
Ее сердце бешено застучало, она почувствовала панический страх. Затем робко заглянула в его красивое лицо, и ее глаза слегка расширились от удивления.
– Я хочу поцеловать тебя! – повторил он. – Если бы на твоем месте была какая-нибудь
