было видеть, как плачут близкие мне люди. «Ненавижу этот глупый сон! – думал я. – Когда же он кончится?»
Для меня было мучением отвернуться от Энн и детей, когда прямо у себя за спиной я слышал их рыдания. Мне отчаянно хотелось обернуться и успокоить их. Правда, ради чего? В моем сне они оплакивали мою смерть. Какой смысл было мне что-то говорить, если они считали меня умершим?
Надо подумать о чем-нибудь другом – это был единственный ответ. Сон изменится, они быстро меняются. Я пошел в сторону алтаря, откуда доносился монотонный голос. «Священник», – подумал я. Я заставил себя взглянуть на это с юмором. «Забавно», – сказал я себе. Скольким посчастливилось, пусть даже и во сне, услышать в свой адрес хвалебную надгробную речь?
Теперь я различил за кафедрой расплывчатый серый силуэт. Голос духовника звучал гулко и отдаленно. «Надеюсь, мне устроят королевские проводы», – с горечью подумал я.
– Вот он, – произнес голос.
Я огляделся по сторонам. Опять тот человек, которого я видел в больнице. Казалось странным, что из всех встреченных мною людей именно его я видел яснее всего.
– Вижу, вы еще не нашли свой сон, – сказал я.
Странно также, что с ним я говорил без усилия.
– Крис, постарайся понять, – начал он. – Это не сон. Это правда. Ты умер.
– Может, вы оставите меня в покое?
Я собирался уже от него отвернуться.
Он снова ухватил меня за плечо, сильно нажимая пальцами на кожу. Это тоже было странно.
– Крис, разве не видишь? – спросил он. – Твоя жена и дети в черном. Церковь. Священник, произносящий надгробную речь!
– Убедительный сон, – подытожил я.
Он покачал головой.
– Дайте мне пройти, – с угрозой произнес я. – Я не обязан это выслушивать.
Он продолжал крепко меня держать; мне не удавалось вырваться.
– Пойдем со мной, – сказал он. Он подвел меня к возвышению, на котором стоял гроб на опорах. – Там твое тело.
– Неужели? – холодно произнес я.
Крышка гроба была закрыта. Откуда он узнал, что я там?
– Если попробуешь заглянуть внутрь – увидишь, – ответил он.
Неожиданно я почувствовал, что начинаю дрожать. Я действительно мог бы заглянуть в гроб, если бы захотел. Я вдруг это понял.
– Я не стану этого делать, – сказал я и, вырвавшись от него, отвернулся. – Это сон, – прибавил я, бросив взгляд через плечо. – Может быть, вы этого не понимаете, но…
– Если это сон, – прервал он меня, – почему ты не попытаешься проснуться?
Я повернулся и взглянул на него.
– Хорошо, именно это я и сделаю, – пообещал я. – Благодарю за совет.
Я закрыл глаза. «Ладно, ты слышал этого человека, – сказал я себе. – Проснись. Он посоветовал тебе, что надо делать. Теперь сделай это».
Я услышал,
