жить трещине в стене осталось недолго.
Миновав безобразный пролом, я увидел на диво хорошо сохранившийся (или недавно отреставрированный) храм, гордо вздымавшийся на самой вершине невысокого плоского холма. Открыв от изумления рот, я машинально двинулся к нему, искренне любуясь прихотливо украшенными стенами, лазоревыми маковками и лучезарно сияющими крестами. И даже догадался, что именно эту узорчатую церковь взял в качестве образца для перестройки своего дома Федор Богданович.
– Дяденька, а денежки как же? – напомнил о себе чумазый как чертенок пацан, забежав вперед и преградив мне дорогу.
– Ах, да, да, бери, конечно, – с готовностью полез я в карман. – Молодец, заслужил!
Пока я извлекал из узкого кармана джинсов бумажную мелочевку, удалось рассмотреть своего юного проводника подробнее. Ветхая, неоднократно штопанная рубаха, босые исцарапанные ноги и давно не стриженная голова вызвали во мне невольную жалость, поэтому вместо оговоренной двадцатки я вручил парнишке полтинник. Он, сроду, видимо, не державший в руках таких денег, и опасаясь, что я передумаю, тотчас сорвался с места и умчался быстрее ветра.
И как раз в этот момент из храма вышел дородный мужчина в черной, перетянутой брезентовым поясом рясе. Отряхнув руки, он огляделся и, заметив меня, удовлетворенно кивнул и двинулся навстречу первым.
– Подвезли бревна? – плотоядно облизнувшись, спросил он, приблизившись. – Тогда начинайте сгружать их вон там, у колокольни. Рабочими я вас сейчас обеспечу.
– Извините, но я не бревна, я вам себя привез, – вежливо улыбнулся я и представился: – Александр Григорьевич, писатель из Москвы. Если вы отец Аристарх, то должны вспомнить, что не так давно отправили мне письмо с приглашением…
Смена эмоций – от величественного спокойствия до безмерного удивления – смотрелась на круглом лице священнослужителя презабавно, однако он быстро овладел собой, гулко кашлянул и, дружелюбно осклабившись, протянул мне для рукопожатия сразу обе руки.
– Господи, – несколько театрально воскликнул он при этом, – радость-то какая!.. Но не ожидал, признаться, вашего столь скорого прибытия. И почему ж вы с главного входа не вошли? – зачастил он, ласково беря меня под руку и не давая вымолвить ни слова. – В дыру-то эту у нас только местные шастают. А у главного входа привратник дежурит, и он вам мигом показал бы, где меня найти. А я-то ведь решил поначалу, что вы бревна из Волчанского лесничества привезли… Мы ж тут, в провинции, исключительно на подножном корму живем: что где достанем для восстановления храма Божьего – тому и рады беспредельно…
– Так вы, значит, все-таки и есть написавший мне письмо отец Аристарх? – улучив момент, пока батюшка набирал в свою необъятную грудь воздух для очередной тирады, уточнил я.
– Он самый, он самый! – радостно подтвердил настоятель. – Добро, как говорится, пожаловать в наш монастырь! Ох, а что
