чу изложить на бумаге события последних нескольких дней. Я заранее извиняюсь за почерк, потому что не могу унять дрожь в правой руке; левой же, к сожалению, я писать так и не научился. Страх и сомнения постоянно терзают меня, кажется, кто-то стоит за спиной, и почти каждую минуту я в ужасе оглядываюсь назад. Во всем Доме неожиданно отключилось электричество и теперь единственное, что светит мне – огарок старой сальной свечи, который я отыскал за каминной полкой.
Иногда правая рука совсем не слушается, тогда я встаю, подхожу к окну и подолгу смотрю на безрадостный осенний пейзаж, который окружает Дом с восточной стороны. Я вижу, как волны холодного северного моря в гневе бросаются на обнажённые скалы, потом словно нехотя откидываются назад, и их тёмные воды долго колышутся…
Они хотят мне рассказать о том, чего я ещё не знаю.
В Доме никого нет, я в этом абсолютно уверен, но ощущение, что Она находится рядом, не пропадает. Кажется, что сейчас звякнут чайные блюдца на кухне, откроется дверь, и я услышу знакомые до боли слова:
– Ник, ну почему ты опять сидишь в темноте?
К своему позору, я всё время этого жду…
…но, этого не происходит. И… я не уверен, хочу ли, чтобы Она появилась здесь. Слишком сильно был воспалён мой мозг в последние дни, слишком многое мне пришлось пережить и осознать.
Мне ничего не остаётся, как сесть и описать события недавнего прошлого.
Может быть, кто-нибудь, когда-нибудь, где-нибудь найдёт мой дневник и прочитает его.
Может быть, он увидит в нём лишь то, как человек постепенно сходил с ума.
Но, может быть, он поймёт, что эти строки я писал к сентябрю.
14 августа
Всё началось с того, что мы в очередной раз поссорились. В последнее время это происходило особенно часто. Наверное, сказывался двенадцатый год нашей совместной жизни, и нам было необходимо отдохнуть друг от друга… Сейчас мне остаётся только гадать.
Решив уйти из дома, я собрал вещи и застрял в прихожей, тщетно пытаясь завязать трясущимися от злости руками шнурки ботинок. Она вышла ко мне и встала рядом, по обыкновению, скрестив руки на груди.
– Ты поедешь в наш Дом, – печально и в то же время утвердительно спросила Она.
Я вздохнул и промолчал. В ту минуту мне совсем не хотелось открывать рот, чтобы случайно не сболтнуть лишнего.
Она тоже вздохнула, и когда я поднял голову, то заметил печальную улыбку, которая таилась в глубине больших карих глаз. На минуту мне показалось, что её пышные золотистые волосы сегодня потеряли свой обычный блеск.
– Знаешь, Ник, – Она судорожно сглотнула и отвела взгляд в сторону. – В последний год всё как-то странно у нас получалось. Вроде мы и жили, и не жили. Ели, пили, спали, старались всё делать совместно, но на самом деле были так далеки друг от друга, что ничем не измерить. Я часто задавала себе вопрос – почему всё так странно происходит? Почему, чем больше люди находятся вместе, тем хуже становятся их отношения? Может, это закономерность?
– Хватит молоть чепуху, – не выдержал я и тут же пожалел об этом.
– Тебе надо отдохнуть, – продолжала Она. – Ты просто устал, в последнее время у тебя было слишком много работы.
И снова тяжело вздохнула.
– Ночами сидел, не высыпался. У тебя до сих пор красные глаза. Может, стоит отдохнуть перед дальней дорогой?
Я задумался.
Она не отговаривает меня от поездки, нет, но как Она права! Действительно, стоит мне немного поспать, и я проснусь совершенно другим человеком! И как Она близка к тому, чтобы забыть нашу ссору!
Я закрыл глаза и…
В глубине души вновь зашевелилось упрямство. Насколько, всё-таки, странно устроен человек! Если кто-то пытается с ним примириться сразу же после ссоры, он непременно отвергает его…
В конце концов, я буркнул что-то непонятное и, наконец, затянул узлом треклятый шнурок. Подхватив собранную дорожную сумку и, не говоря ни слова, я выскочил из дома, сильно хлопнув при этом дверью.
На улице моросил мелкий, противный дождь. Ярость бушевала внутри, сильно тряслись руки, и я долго не мог попасть ключом в замок багажника автомобиля. После очередной неудачной попытки я громко выругался, сильно стукнул кулаком по металлической крышке, выронил при этом ключи, и почувствовал, что на меня кто-то смотрит…
По-моему, нечто подобное со мной уже происходило.
Дежавю.
Казалось, время замедлилось.
Капли холодной влаги не спеша падали на голову и, превращаясь в тонкие полоски, неторопливо стекали за воротник. Было ужасно неприятно,
