своему окружению: тюлевые занавески на окнах, изысканные цветы на подоконниках, тяжёлая мебель из натурального дерева. И сама Галина Анатольевна явно была здесь на своём месте – ухоженная миловидная женщина приятной полноты лет 50-ти с небольшим. Всё увиденное произвело на Лизу настолько хорошее впечатление, что она решила начать разговор с комплимента.
– Добрый день. Как у вас здесь красиво! Даже не верится, что вы работаете с сумасшедшими.
Психолог дружелюбно улыбнулась.
– Они – такие же люди, как и все остальные, и тоже нуждаются в красоте. Проходите, Елизавета, присаживайтесь. Чем я могу вам помочь?
Лиза глубоко вздохнула.
– Спасите меня от одиночества.
Галина Анатольевна удивлённо подняла брови.
– Ваш внешний вид и манера держаться выдают в вас уверенную в себе женщину. Неужели всё так плохо?
Девушка начала не слишком весёлую повесть о своём взрослении. Выросла она в детском доме. Родителей своих не знала; ей говорили, что от неё отказались сразу после её рождения. Жизнь в детдоме подчинялась очень строгим, если не сказать, жёстким правилам. Красной нитью в воспитании проходило напоминание того, что тебе здесь ничего не принадлежит. Всё, что у тебя есть: еда, одежда, крыша над головой, обучение и проведение досуга – всё это дано тебе заботливым государством либо, в редких случаях, сердобольными воспитателями. Лично твоего в этой жизни ничего нет! Твоим будет только то, что ты заработаешь, когда вырастешь.
– Я рано поняла, что моё будущее зависит только от меня самой. Без ложной скромности могу сказать, что была очень старательной. Хорошо училась, поступила в университет, закончила его, сейчас работаю. Моё детдомовское детство осталось в далёком прошлом, я самостоятельный человек, обеспечивающий не только свои насущные потребности, но и могущий себе позволить некоторые удовольствия. Однако во мне до сих пор живёт маленькая девочка, боящаяся назвать что-нибудь своим. – Лиза взяла паузу.
– Мы вырастаем с тем, что в нас заложили в детстве. – Понимающе заметила Галина Анатольевна.
– Я много раз слышала, – продолжала девушка, – что из воспитанников детдома получаются прекрасные семьянины. Лишённые в детстве любви близких, они стараются привнести её в собственные семьи. Но в моём случае почему-то всё не так. Я привыкла всё время быть одна, и нахожу в этом свою прелесть. Я не хочу что-либо менять в своей жизни. А, может быть, боюсь… Мысль о том, что мне никто и ничего не может принадлежать, настолько крепко засела в моём сознании, что я просто не могу соединиться с другим человеком.
– Но значит ли это, что у вас совсем нет близких людей?
– У меня есть подруга, есть молодой человек… Но близких в полном смысле этого слова, пожалуй, нет. И, самое страшное, мне кажется, что они мне и не нужны.
– Вы уникальный экземпляр, Елизавета! – невпопад радостно заявила психолог, – вы мне абсолютно подходите.
Лиза принуждённо
