возвращения мистера Брауна, но теперь стало ясно – размышлять некогда.
– Только мне придётся вести машину стоя, – объявил он, поднимаясь на задние лапы. – Сидя мне очень плохо видно, но я буду действовать как можно быстрее.
– Подождите минутку! – воскликнул инспектор, явно впадая в панику. – Я не говорил, что здесь опасно для мишуток. Я хотел сказать, что там дальше… – Тут он осёкся и уставился на Паддингтона, отказываясь верить своим глазам. – Что это вы делаете? – вскрикнул он, когда медвежонок нагнулся и залез под рулевую колонку.
– Включаю первую передачу, – пропыхтел медвежонок и крепко ухватился за рычаг переключения скоростей. – Понимаете, это не так-то просто, если у вас лапы.
– Кто же переключает скорости из-под рулевой колонки! – взвизгнул инспектор. – Разве так можно?
– Медведям можно, – твёрдо сказал Паддингтон и для пущей убедительности ещё сильнее дёрнул рычаг.
– Не надо! – заверещал инспектор. – Не надо!
– Бросьте ручку! – донеслось с заднего сиденья. – Бросьте немедленно!
Но если экзаменаторы надеялись, что их слова возымеют действие, их ждало жестокое разочарование. Если уж Паддингтон за что-то брался, сбить его с намеченного пути было не так-то просто: он отвлёкся только для того, чтобы приоткрыть дверцу и выбросить из машины подвернувшуюся авторучку мистера Брауна, а потом опять сосредоточился на рычаге переключения скоростей.
Ему не раз и не два приходилось видеть, как мистер Браун переключает передачи. Мистер Браун страшно гордился тем, как плавно и ловко у него это получается, – обычно никто даже не замечал, когда он переходил на следующую скорость. Паддингтон попытался сделать так же, но у него ничего не вышло. После последнего, отчаянного рывка раздался громкий скрежет, а потом машина дёрнулась и подпрыгнула на всех четырёх колёсах. От толчка медвежонок завалился на спину и, падая, вцепился в первое, что попалось под лапу.
– Берегись! – пискнул инспектор.
Но было уже поздно. Паддингтон только крепче ухватился за педаль газа, машина взревела и рванула с места со скоростью железнодорожного экспресса. Секунды две она, казалось, висела в воздухе, а потом раздался оглушительный лязг – наступившая за ним тишина показалась от этого ещё более зловещей. Машина снова застыла на месте.
Паддингтон, побарахтавшись, поднялся и посмотрел вперёд через лобовое стекло.
– Ой, мы, кажется, врезались в какую-то машину! – расстроенно протянул он, оглядываясь на остальных. – Она там впереди стояла…
Инспектор закрыл глаза. Губы у него шевелились, словно он читал про себя молитву.
– Нет, – сказал он медленно и отчётливо. – Вы не совсем правы. Это не мы врезались, а вы врезались.
И это не какая-то машина, а…
Инспектор умолк и в немом отчаянии уставился в зеркало
