style="font-size:15px;"> Потом вернулись с работы родители и долго отчитывали Девочку Люду за то, что она не поздоровалась с Соседкой Марковной.
– Дети должны первыми говорить «здравствуйте», а не ждать, когда поздороваются взрослые, – строго говорили Папа и Мама.
А Девочка Люда стояла, молча глядя в пол, и я понял – теперь она не поздоровается с Соседкой первая ни за какие баранки. И еще я понял, что жизни теперь не будет не только мне.
11. Как я упал в подвал
Весна наступила на удивление жаркая. Я все дни проводил на теплом крылечке. За спиной у меня была входная дверь нараспашку, занавешенная полупрозрачной тряпочкой, за ней – коридор, в котором был подвал. В подвале хранилась всякая ерунда – картошка какая-то, морковка и еще много невкусно пахнущих вещей. Но зато из подвала тянуло прохладой, если Мама открывала дверцу в полу.
Я придумал себе такое развлечение: если не спеша заходить в дом, за морду цепляется занавеска, и все вокруг становится таким неясным и расплывчатым, как будто идешь под водой или в тумане. Идешь-идешь, а тюль все ползет и ползет по морде, пока не соскочит. И получается, что ты вынырнул из воды или вышел из тумана.
Ходил я так туда-сюда, из коридора на крыльцо и обратно, с туманной занавеской на носу. Представлял себя исследователем морских глубин. Нос приходилось задирать высоко, чтобы занавеска сползала медленно и постепенно. А Мама взяла и открыла подвал. А я не знал. И вдруг как влечу в открытый люк! Сначала даже испугался. Но потом вспомнил, что я собака не простая, а летающая, и тихонько спланировал на кучу пахнущей мокрой пылью картошки. Мне даже понравилось.
Тут я услышал крики:
– Ой, мамочка! Пушок упал! Разбился! – и плач.
Это Девочка Люда заглядывала в подвал и громко рыдала. Я видел в светлом прямоугольнике вверху ее лохматую голову. Люда так горько плакала, что я тоже начал плакать. Так мне ее жалко стало.
Прибежала Девочка Ира, спустилась вниз по лестнице, взяла меня на руки и сказала дрожащим голосом:
– Живой!
А я очень сильно разжалобился, мне жалко было и Девочек, и себя заодно. Я громко скулил и никак не мог остановиться.
Меня положили на матрасик, осмотрели, ощупали всего, пошевелили моими лапами и хвостом.
– Он, наверное, ногу сломал, – сквозь слезы сказала Люда.
– Или руку, – добавил Папа.
Мама сказала:
– Посмотрите, с ним все в порядке, он просто испугался.
– Сейчас мы проверим, – сказала Ира и подсунула мне под нос конфету «Белочка».
Я сразу же перестал плакать. «Белочку» я очень люблю, она хрустит на зубах, как будто там внутри кусочки разноцветного стекла.
– Видите, аппетит у него не пропал, – обрадовалась Ира. – Только ему все равно нужен покой и тщательный уход.
Весь вечер мне не
