style="font-size:15px;"> Пауза. Удар тарана.
– Раз! – И вниз на головы атакующих у ворот полилось шипящее масло.
– Два! – Улетели булыжники, разбрасывая черепаху у тарана, сдвинул в бок заслонки. Арбалетчики вскинулись, сделали шаг вперед – в воротах открылся ряд кованых, размером в два больших пальца, десяток бойниц. Арбалеты в упор к отверстиям, и не целясь…
– Три!!!
Залп – кованые оголовки болтов практически в упор пробивая доспехи разбрасывали прислугу тарана. Заслонка встала на место.
– Товьсь.
– Раз. Два. Три. Все повторилось.
Практически все, кто двигал и направлял таран, были мертвы.
– Горящие стрелы на стену! Поджигай таран!
Спустя минут пять таран задымил и слабо загорелся.
– Ворота обливать водой, пока не догорит таран!
Сарай выгорел дотла, в нем сгорели часть припасов, механизмы подгорной работы и сено для лошадей. Крыши строений внутри форта местами покосились от попаданий булыжников. Также пострадала палатка Оксаны.
Обстрел не утихал весь день. Наблюдатель на угловой башне, следивший за катапультой, продолжал выкрикивать.
– Головня! Камень!
Под эти крики и в заботах – вечерело.
Мелисса, офицер-пограничник, стражник и пара поселенцев обсуждали, подводили итоги. Уныния и паники не было. Только деловая сосредоточенность и желание преодолеть, справиться. Охотники после атаки ушли спать.
– Головня, камень! – раздавалось над фортом до темноты. Потом стихло и это. Обстрел прекратился и легла ночь. Молча собравшись и попрыгав, Борода с братом растворились в темноте.
Часа через два уже за полночь условно ухнул филин. На западе что-то громыхнуло, взвизгнуло и ярко полыхнуло. Минуты через три в районе кустов, на позиции катапульты, ярко взорвалось. Истошно завопили несколько глоток, округу озарило пламя и мечущиеся фигуры нескольких огорков.
Через мгновение снова визг. Шумно, с криками и воплями, что-то перемещалось в лесу и кустарнике. Через час начало успокаиваться и стихать, но горело сильно и почти до рассвета. Когда предрассветная мгла рассеялась, защитники увидели торчавшие в поле шесты с чем-то на концах. Они отделяли стены от леса, в зоне поражения стрелков из форта. Кустарник в районе катапульты сгорел дотла, на краю леса и на поляне валялись трупы угргумов.
Мелисса, которая почти не спала этой ночью, и теперь стояла на стене, поднесла трубу к глазам, всматривалась в шесты, на концах шестов были закреплены головы. Ужасное зрелище. Девушку передернуло.
Пограничники же молча покачивая головами разглядывали поле, трупы, пожарище. Огорки также разглядели шесты – окрестности огласил горестный вопль. Вопль, и снова тишина.
Трубу взял офицер, пригляделся:
– Мне кажется, да! Это он!
Поглядел
