прекрасного бога
Да, я печалюсь немного
В венце умирающих сплошь,
Но в сердце прекрасного бога
Ты одиноко живёшь.
Ревущая лавина
Тот, кто имеет крышу и кровать,
Фортуной защищён наполовину,
Но будь настороже, не надо спать,
Чтоб не попасть в ревущую лавину.
Вместе
Вместе с бедною страной
Погружаюсь в мрак забвенья,
Мозг усталый и больной
Отметает сожаленья.
Землю трогаю клюкой.
Вместе с сирою страной
Что же делать? Ничего!
Бисмарк. Лучшее словечко.
Странник. Посох – дар его.
Занесу в судьбу навечно.
Вой – далёко-далеко.
Что же делать? Ничего!
Вместе с бедною страной
Погружаюсь в мрак забвенья.
Тот, кто предан сатаной,
Норовит забыть моленья.
Лунный диск передо мной.
И пред бедною страной
Были рощи и поля.
Был оазис с ключевою
Жадной влагой, но земля
Оказалась неживою.
Мозг усталый и больной,
Камни, стены и строенья,
Вместе с бедною страной
Погружаюсь в мрак забвенья.
Целая шкура
За целость шкуры вы могли
Предать, ограбить и убить,
Спалить крестьянские стебли
И утащить у пряхи нить.
Мяч
Фанат футбольный, друг, не плачь,
Коль вдруг когда-то, кто-то
Забьёт ударом страшный мяч
В дубовые ворота.
Моли из Платяного Шкафа
Ах, Моль! Безжалостен я был
С тобой, моя бедняжка!
Я, не подумав, придавил
Тебя рукою тяжкой.
Я жизнь не мыслю без вина,
А ты погибла даже
За то, что чисто влюблена
Была в простую пряжу.
Вся знает, что наступит час,
Когда средь сна и храпа
Старуха Смерть придавит нас
Своей костлявой лапой.
Ты редко зрела белый свет,
Твой дом – моя штанина,
И для тебя страшнее нет
Приправ из нафталина.
На свете белом я цвету
И то ж другим советовал,
А ты любила темноту
И не скрывала этого.
Ну что ж, пускай иная рать
Себя запретом пичкает,
Была вольна ты поступать,
Руководясь привычкою.
Ах, Моль, безжалостен я был
С тобой, моя бедняжка!
Я, не подумав, придавил
Тебя рукою тяжкой!
Баон
В «Баоне» продавали примуса.
Сидел старик, покрытый звёздной пылью,
Быть может час, а может три часа
И проклинал раздор и камарилью,
Что алые свернула паруса.
В «Баоне» продавали примуса.
Весна
Когда
