начала яростно тыкать в телефонные кнопки, а Маня тем временем обернулась к сэру Эндрю.
– Вот ду ю вонт? – с трудом выдавила она из мозговой подкорки вопрос.
Услышав родную речь, хоть и сильно искаженную, сэр Эндрю на радостях разразился длинной и пространной тирадой, повествуя обо всех своих злоключениях.
Маня, с застывшей от ужаса и непонимания улыбкой, кивала как китайский болванчик.
Сэр Эндрю Кларк Шестой закончил речь и в ожидании воззрился на Маню. Та мычала нечто невнятное. Неизвестно, чем закончился бы сей диалог, но тут дверь растворилась, и в комнату проник милиционер по самой что ни на есть «по форме». С его появлением стало значительно меньше пространства – мужик был весьма крупный, розовощекий, пышущий здоровьем и деревенской радостью.
– Чего тут у вас, Тамар Никитишна? – весело пробасил детина, возвышаясь горой над худощавой и невысокой личностью потомственного аристократа сэра Эндрю Кларка Шестого.
– Так вот, британец потерялся! Ты поговори с ним, умеешь ведь!
Детина обрадовался как ребенок. Мощной лапой он огреб сэра Эндрю за плечо и заорал жизнерадостно ему прямо в ухо: «Хау ду ю ду, камарад! Ду ю лайк ауэр сити Москау??»
От этих завываний сэр Эндрю потерялся окончательно. Холодный пот пробил его, когда он представил себе картину, как этот неандерталец поволочет его в тюрьму ни за что ни про что. И сэр Эндрю зачастил скороговоркой, обращаясь к служителю порядка, убеждая его в том, что он ни в чем не виноват, а наоборот, неизвестное лицо украло у него, сэра Эндрю чемодан…
Милиционер слушал внимательно, не перебивал и кивал одобрительно, с пониманием.
– Неужто, наконец, мои мучения закончатся? – мелькнула зыбкая надежда в сердце неудачливого баронета.
Но судьба не была благосклонна в тот день к сэру Эндрю, потому как вскоре выяснилось, что бравый вояка тоже ничегошеньки не понимает из того, что ему говорят…
Алка, чертыхаясь, перла чемодан по московской слякотной грязи. Кавалера под названием «Максим» как ветром сдуло, когда выяснилось, что она умыкнула из аэропорта чей-то неизвестный чемодан. И неважно, что случайно… Мало ли что… Алка выслушала эту жалкую тираду и с презрением выгнала самолетного приятеля вон. «Так тебе и надо! – ругала она себя, – Разве может получиться что-то путное с тем, с кем знакомишься в транспорте?» И, схватив чемодан, она поволокла его обратно, в аэропорт, дабы обменять на свой собственный.
Преодолев кордоны и преграды, Алка, злая и запыхавшаяся ворвалась в уже известную нам комнату хранения утерянного багажа, и с порога заорала: «Я перепутала чемоданы!» Четыре головы враз повернулись на ее призыв ко вниманию. И восемь пар глаз смотрели с надеждой утопающих, увидевших шлюпку. Алка выдвинула чемодан вперед. Один из четырех бросился к нему, как к родному дяде, и Алка узнала в человеке того самого манерного «инглиша» в белых ботах! Так вот чей чемодан она увезла случайно! Жалость прихлынула к доброму женскому сердцу чистейшей славянской породы. Живо представила она, как бедняга «инглиш», не умея сказать ни слова на
