и обнажал выветренную серую скальную породу. А потому, деревья не заслоняли обзора, как это бывало на многих вершинах. А еще, именно у подножия этой серой скалы, после груды плоских серых плит и больших валунов внизу, располагалась одна из самых глубоких и самых живописных речных лагун в окрестности.
Арей, неожиданно для себя, достаточно быстро и совершенно безошибочно находя путь, добрался до желанного места. Теперь, когда он уже увидел край солнца, показавшегося из-за дальних гор, первый, ярко вспыхнувший его луч, светлое, лучезарное небо, постепенно освещаемые все ниже и ниже вершины, он всё же продолжал сидеть и сидеть здесь, глядя вниз на довольно бурную горную речку, на лагуну с чистой прохладной водой, на горы вокруг. Он размышлял о странностях судьбы и случая, закинувших его в горы. А ещё, припоминал подробности того сна, что приснился ему этой ночью.
Место, где он теперь находился, немного напомнило ему то, которое приснилось ночью. Во сне река, однако, была полноводной и широкой, а в скале, внизу, была пещера. Именно из-за этого сна он здесь встретил рассвет.
Но помнил сон Арей не слишком отчётливо. Лишь легкий наплыв памяти о сновидении внезапно возник из недр подсознания. И теперь он пытался раскрутить его клубок и зафиксировать памятью.
Он вспомнил, что во сне стоял возле скалы с пещерой. Он был среди пришедших туда людей. Все они являлись воинами из двух враждовавших издавна племён и пришли туда, чтобы совершить ритуальную церемонию для достижения перемирия. Одни люди были высокие и черноволосые, другие – среднего роста, светло- или темно-русые. Среди всех присутствовал, но не телом, а духом, – так, как возможно только во сне – некий «колдун», проводящий эту церемонию и руководивший, как кукловод, самым высоким и плотным черноволосым мужчиной.
Собравшиеся люди стали в круг, в центре которого был костёр, и, взявшись за руки, затянули ритмичную ритуальную песню. Всё вокруг меняло свои очертания, теряло реальность, расплывалось, перемешивалось с неким другим, таинственным и тонким, миром, и теряло осязаемость. «Колдун», наблюдающий всё это со стороны, тоже пел странным, заунывным голосом. Неожиданно высокий черноволосый мужчина, стоявший в центре круга, выхватил из рядов танцующих хрупкую черноволосую девушку и полоснул ножом по её руке. Затем, он порезал и свою руку. Поднеся руки к костру, оба смотрели, как их кровь капает в огонь. Затем, через некоторое время, мужчина поднял свою руку и руку девушки вверх. Он показал всем, что порезов уже не было. Потом мужчина толкнул стоявшую рядом девушку в огонь. Она теперь стояла внутри костра, вмиг вспыхнувшего высоким пламенем. Колдун приказал мужчине отрубить девушке голову, и тот достал из-за пояса острый, блеснувший при свете клинок, и нанес удар по тонкой шее девушки, стоявшей в костре и полностью залитой пламенем. Все вокруг вскрикнули. Голова полетела прочь. Но тут же девушка была выведена из костра
