и выпить чашку кофе, а Терри все еще тосковала в гардеробной. Кит наугад велел ей надеть желтое, а сам присел на край постели, забросив ногу на ногу, нетерпеливо покачивая носком лощеного ботинка прочной тончайшей телячьей кожи и поглядывая на наручные часы.
– Маленькая, не хочу понукать тебя, но мы опаздываем.
– Прости, дорогой, я еще минуточку.
– Помочь с застежками?
– Нет, нет, я справлюсь сама. Как дела на работе?
– Обалденно, – вырвалось у Кита помимо воли.
– Извини, я не поняла.
– Да говорю, прекрасно, дорогая.
Терри выглянула из гардеробной и с упреком поглядела в его безукоризненно честное лицо.
– Я не люблю сплетничать, но, говорят, ты кого-то избил.
– Никого я не бил. Разве треснул разок головой о дверной косяк, но, поверь, это было вполне заслуженно.
Терри тихонечко вздохнула и удалилась обратно в гардеробную. Кит опять поглядел на часы.
– Дорогая, умоляю…
– Да, я уже готова.
Терри вышла из гардеробной и вопросительно посмотрела на обожаемого супруга. Кит немедля понял, что допустил роковую ошибку, и жене определенно следовало надеть лиловое.
– Что скажешь, дорогой?
– Выглядишь прекрасно, маленькая.
– Об… как ты это говоришь? Обалденно?
– Да, дорогая. Именно. Обалденно.
Поэтические чтения в Музее Изящных Искусств оказались неожиданно серьезным и масштабным светским мероприятием. По прибытии Кит с Терри немедля предстали перед испытующими взорами сотен футур-камер. Обычно Кит не общался с репортерами и тщательно избегал прессы, которая в лучшем случае могла заполучить отменные снимки крепких спин и могучих затылков шести или семи десятков его охранников. Но тут он остановился, прижав к себе Терезу. Футур-камеры застрекотали и защелкали, завертелись, подбирая самые удачные ракурсы и отсвечивая логотипами Три-Ви каналов, среди которых выделялся яркий логотип государственного медиа-конгломерата «ИСТИНА инк».
– Лорд Ланкастер, как поживаете?
– Улыбнитесь.
– Прокомментируйте слухи о перестановках в правительстве и рассмотрении в Парламенте так называемого Закона о Сочувствии, направленного на борьбу с сепаратизмом на Особых Территориях Империи.
Закон о Сочувствии? Перестановки в правительстве? Терри растерянно подумала, что ей стоило хотя бы иногда смотреть выпуски новостей. Кит, впрочем, был в курсе и отвечал на вопросы живо и толково, не забывая улыбаться и позировать, крепко держа Терри под руку и легонько подталкивая локтем, чтобы жена тоже не забывала улыбаться. Чуть позже Терри поняла подлинную цель общения Кита с репортерами. Он открыл рекламную кампанию Девятьсот Двадцатых, принципиально новой серии спин-передатчиков на основе
