или общественной пользы, обращая вместе с тем внимание на благонадежность учредителей». (Цит. по: Гиндин И. Ф. Указ. соч. С. 37.)
34
Интересно отметить, что тенденция эта применительно к молодому российскому капитализму была подмечена Ф. Энгельсом. Он писал: «Первой победой русской буржуазии были железнодорожные концессии, по которым акционерам доставались все будущие прибыли, на государство же возлагались все будущие убытки» (Энгельс Ф. Послесловие к работе «О социальном вопросе в России»//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 22. С. 451).
35
Власть и реформы. От самодержавной к советской России. М.: О Л М A-Пресс – Экслибрис, 2006. С. 323.
36
«Реформы Александра II решительно поставили Россию на обычный европейский путь культурного развития, превращения в буржуазное правовое государство. Царствование Александра III в самом существенном не свело,
37
Цит. по: Зайончковский Я. А. Указ. соч. С. 459–460. (Курсив мой. – В. М.)
38
Идеолог нового режима М. Н. Катков категорически отрицал необходимость какой бы то ни было конституции, даже «специфически российской» (Катков М. Н. Наша конституция//Московские ведомости. 1882.11 мая).
39
О важности «базовых прав» (на неприкосновенность жизни и собственности) подробнее см.: Импортированные институты в странах с переходной экономикой. М.: ИЭПП, 2003. С. 85–86.
40
Феретти М. Безмолвие памяти//Неприкосновенный запас. 2005. № 6. С.7.
41
«Скудность капитала в России была такова, что никакая банковская система, очевидно, не могла привлечь достаточных ресурсов для финансирования крупномасштабной индустриализации; стандарты деловой этики были гибельно низки; общее недоверие было так велико, что ни один банк не мог надеяться на привлечение даже имеющегося небольшого объема капитальных ресурсов, или выдавать долгосрочные кредиты в условиях, когда мошенническое банкротство было возведено в ранг почти общей деловой практики». (Gerschenkron A. Economic Backwardness in Historical Perspective: A Book of Essays. P. 19–20.)
42
Цит. по: Кредит и банки в России до начала XX века: Санкт-Петербург и Москва. СПб: Изд-во Санкт-Петербургского университета, 2005. С.204.
43
Сочетание в одном институте функций центрального банка, коммерческого банка и банка развития было уникальным для конца XIX века, равно как немыслимо и с позиций рубежа XX–XXI веков. «Центральные банки основных капиталистических стран… являлись исключительно организациями денежно-кредитной политики… Использование Государственного банка России… в целях общеэкономической политики и его непосредственное подчинение министру финансов являлись резким отклонением от статуса и основ деятельности современных ему центральных банков других стран» (Гиндин И. Ф. Указ. соч. С. 74).
В целях нашего
