мостов и дорог, вместо того чтобы передать отчет своему прямому начальнику, директору Школы, почему-то направился прямиком к министру общественных работ.
4. Жозеф Маскулен знает о том, что отчет был передан Пуану.
5. Похоже, знает он и об исчезновении отчета.
Маскулен и Табар были заодно? Или каждый вел свою партию?
Мегрэ снова открыл окно и долго разглядывал набережную Сены, покуривая трубку. Никогда ему не приходилось сталкиваться с делом столь запутанным, да к тому же не имея практически никакой информации о главных его участниках. Если расследовать предстояло ограбление или убийство, комиссар чувствовал себя на знакомой территории. Здесь же речь шла о людях, о которых он вовсе ничего не знал, разве что изредка встречал их имена в газетах.
Например, комиссар знал, что Маскулен каждый день неизменно обедает за одним и тем же столиком в ресторане «Филе морского языка» на площади Виктуар, где к нему поминутно подходят самые разные личности: поздороваться, пожать руку, а то и шепнуть что-нибудь на ушко. Маскулен был известен прекрасной осведомленностью о личной жизни всех более или менее видных политиков. Он редко выступал с какими-либо заявлениями или требованиями, широкая публика его почти не знала, и имя его начинало мелькать в газетах исключительно накануне очередного важного голосования. В таких случаях появлялись короткие заметки, наподобие: «Депутат Маскулен предсказывает, что проект будет принят тремястами сорока двумя голосами за».
Люди сведущие свято верили в эти прогнозы. Маскулен редко ошибался, а если и ошибался, то на два-три голоса, не больше. Он не возглавлял и даже не состоял ни в одном комитете, но боялись его больше, чем видных политических фигур, возглавлявших крупные партии.
Мегрэ захотелось сегодня же отправиться в «Филе морского языка» в обеденное время, хотя бы для того, чтобы внимательнее рассмотреть человека, которого прежде лишь мельком видел на официальных мероприятиях.
Несмотря на то что Маскулену было за сорок, он оставался холостяком. Любовницы, насколько комиссар знал, тоже не имелось. Его никогда не видели в театрах, ночных клубах или в гостиных, на званых вечерах. У него было длинное, с выступающими скулами лицо, а на щеках во второй половине дня появлялась сероватая щетина. Одевался он плохо, вернее небрежно. Вечно мятый костюм вызывал ощущение несвежести, нечистоплотности.
Почему, когда Пуан описывал комиссару Пикемаля, у Мегрэ сложилось впечатление, что школьный смотритель был с Маскуленом одной породы? Мегрэ всегда с неприязнью относился к неженатым мужчинам, у которых якобы отсутствуют какие-либо ярко выраженные увлечения.
В конце концов Мегрэ не решился пойти в «Филе морского языка», потому что его появление там было бы равнозначно открытому объявлению войны. Вместо этого он отправился в закусочную «Дофин», где около часа провел
