вынимали землю на сооружение вала, должен приносить и практическую пользу: «Углубить и расширить канал» – таков был её приказ[203]. Были замыслы пускать воду по этому Обводному каналу в обоих направлениях – то к устью Невы, то к месту выше по течению реки, возле Александро-Невского монастыря. На канале предполагалось возвести полтора десятка водяных мельниц различного назначения. В середине 1780-х гг. были разработаны обширные планы и технические обоснования этого проекта, включая точные оценки его стоимости (серьёзно превысившей 3 млн руб.), но неясно, было ли когда-нибудь начато строительство намеченных объектов[204].
Чрезвычайные ситуации также вызывали личное вмешательство императрицы. 23 мая 1771 г. на Васильевском острове вспыхнул большой пожар, который захватил ещё и район Калинкина моста на юго-западе города, а потом, с переменой ветра, перекинулся на Петербургскую сторону. Устрашённая пожаром, Екатерина послала своего фаворита Григория Орлова в город «с таким приказанием, чтоб не возвратиться, пока искра останется», как она писала на следующий день Никите Панину. «Он возвратился в пятом часу, а в одиннадцать опять поскакал, ибо чаю, что у генерал-полицемейстера [Н.И. Чичерина] голова вокруг пошла, видев столько бед…»[205]. В тот же день она написала Ивану Чернышёву, возглавлявшему Адмиралтейство, что дурные новости о пожаре заставили её ещё накануне вечером «послать графа Гр. Гр. Орлова, опасаясь, что генерал-полицемейстер утомится или же не успеет на все стороны обратиться. Что сделалось, того еще не знаю; ибо граф Орлов теперь спит, возвратясь в пять часов из города»[206].
Часто императрица объявляла свою волю в отношении городских дел в указах Сенату. Четыре из шести департаментов Сената при Екатерине размещались в Санкт-Петербурге, и сенаторов то и дело привлекали к участию в комиссиях по решению различных проблем, возникавших в управлении столичным городом. Почти все важные законы, касающиеся города, проходили через Сенат. Кроме того, он осуществлял надзор над учреждениями, чья юрисдикция действовала в Петербурге. Государственные учреждения низшего уровня обращались через Сенат за денежными средствами. Благодаря своему праву отклонять подобные запросы, Сенат мог контролировать основные расходы казны и тем самым различными путями влиять на управление столицей[207]. Таким образом, если роль Сената в жизни и развитии города не была прямо зафиксирована в законе, то она тем не менее систематически отражалась в протоколах и документах, отлагавшихся в архивах, подобно осадочным слоям городской жизни. Словом, Сенат играл гораздо более важную роль в управлении Петербургом, чем предусматривалось в законодательстве.
В силу особенностей исторического развития Петербурга в управление городом вовлекались также и другие органы центральной власти. В первые десятилетия его существования несколько государственных учреждений, нуждавшихся в рабочей силе, заложили на окраинах свои собственные слободы,
Там же. Д. 529. Л. 1.
Там же. Л. 2–18. На плане города 1793 г. показан канал, но мельниц нет.
Екатерина II – Н.И. Панину. 24 мая 1771 г. // Сб. ИРИО. 1874. Т. 13. С. 100.
Собственноручные письма Императрицы Екатерины к графу Ивану Григорьевичу Чернышеву // Русский архив. 1871. № 9. Сент. С. 1345.
Приведём один пример из многих, содержащихся в архивных источниках: весной 1775 г. Сенат приказал полиции отремонтировать и содержать в должном порядке петербургские мосты, на что выделил 10 тыс. руб. При этом Сенат отклонил полицейское ходатайство о перестройке в камне Харламова моста, в то время представлявшего собой один деревянный пролет. Но полиция не смогла сама привести этот мост в порядок и на следующий год доложила Сенату, что использовать его опасно, а ремонтировать уже не стоит. Такое неподчинение со стороны полиции вызвало сенатский запрос о том, почему мост пришел в негодность, в то время как долгом полиции было этого не допустить. Одновременно Сенат решил остановить дальнейшую выплату сумм, выделенных на починку моста, так что полиции предстояло изыскать добавочные фонды в своем собственном бюджете (РГАДА. Ф. 16. Д. 503. Л. 1–2). Чтобы продемонстрировать нежелание подчиняться Сенату, полиция позволила мосту обрушиться. К 1777 г. он полностью вышел из строя, так что пришлось замостить тропинку для пешеходов вдоль берега канала до следующего моста (РГАДА. Ф. 248. Д. 5570. Л. 205–206).
