Матвей остановился посреди палатки и, угрюмо посмотрев на генерала, спросил:
– Когда прокурорских ждать?
– Угомонись, псих контуженый, – устало отмахнулся Лоскутов. – Присядь. Дело есть.
Оглядевшись, Матвей подвинул стул ближе к столу и, присев, вопросительно уставился на генерала.
– Тебе нужно на несколько дней уехать.
– Как далеко и на сколько? – уточнил проводник, даже не дрогнув.
– На недельку. Пока тут всякое бурление фекалий успокоится. Поедешь на нашу запасную базу. Там как раз новое поколение собак натаскивать начали. Поделишься с молодёжью опытом.
– А может, мне вообще куда-нибудь отсюда уехать? – помолчав, спросил Матвей.
– Куда? – не понял Лоскутов.
– На южные рубежи, например. Там, говорят, горцы снова шалить начали, дурь через границу таскают, вот и помогу нашим погранцам порядок наводить.
– А Данка? – еле смог выдавить из себя генерал.
– Со мной поедет, – ответил Матвей, чуть пожав плечами. – Если захочет, конечно.
– Хочешь последнего ребёнка у меня отобрать? – мрачно спросил Лоскутов.
– Что за ерунда? – растерялся Матвей. – Я же не на северный полюс собираюсь и не в Австралию. Да и не сможете вы её всю жизнь рядом с собой держать.
– Знаю. И про замужество всё знаю, и про свою семью. Но вот рядом, здесь, на глазах, я её удержать смогу, – ответил Лоскутов так, что проводник невольно поверил – этот сможет.
Вспомнив, что генерал, как и многие другие, потерял всю семью, и Дана единственная, кто у него остался, Матвей пожалел о своём предложении. Мужчины замолчали, думая каждый о своём. Их сосредоточенность нарушил Рой. Обойдя стол, огромный кобель походя потёрся о грудь генерала головой, легко отодвинув его вместе с креслом от стола, и, поднявшись на задние лапы, в два движения языка выхлебал весь остывший кофе из генеральской чашки.
Глядя на этот фокус, мужчины не удержались и откровенно в голос заржали. Назвать это смехом было сложно. Они смеялись до слёз, до икоты, пока у обоих не заболели мышцы живота.
– Что это было? – сквозь смех выдавил Лоскутов. – Он от меня ласки хотел, или я ему просто мешал?
– Это он вас ласково отстранил от стола, – простонал в ответ Матвей. – Вот такого финта я ещё не видел.
– Странно, но у меня вдруг настроение поднялось, – удивлённо протянул генерал, немного успокоившись.
– А вот это уже его воздействие, – кивнул Матвей, указывая на пса.
– Что, вот так просто? Ткнул башкой, и настроение исправилось? – не поверил генерал, удивлённо глядя на собаку.
– Он этому фокусу сам каким-то образом научился, – вздохнул Матвей. – Он грустить не любит. Характер такой. Ещё щенком умудрялся такие шкоды проворачивать, что я только в затылке чесал от удивления. А потом, когда произошло наше умственное слияние, он начал мне таким вот образом
