бесы таковы. – Он подтащил табурет к сундуку, схватил большую ложку и приступил к баранине. – Сие в их бесовских интересах. – Он поглощал пищу: поджарый, мускулистый, опасный.
Марджори не спешила уходить.
– В «Морской Коняге» была драка, да? Суровое место.
– Не суровее сего, и выпивка там получше будет. Нет, мы сошлись на полях Уайт-Холла. Дуэль, прерванная Дозором, ныне меня ищущим.
– Дурацкий закон, воспретивший мужчинам дуэлировать. И правда, поубивали бы друг дружку, никчемные блевоглоты. Королева слишком мягка.
– Ах, пускай она будет мягка, нежели слишком тверда. – Квайр, давно привычный к поддевкам, инстинктивно соблюл нейтралитет. – Что до закона, он кладет конец убийству, маскируемому под дуэль, а также истощению джентльменов, могущих осчастливить какую-нибудь деву. Господа режут друг друга с устрашающей скоростью. Королева озаботилась сохранностью аристократии. Без дворян мы впадем в развратное будущее, в Хаос!
– О, капитан!
– Сие верно так же, как то, что ваше мясо вкусно. – Лести в его словах не было.
– И то хорошо, чудище вы наше. – Госпожа Марджори скрестила руки. – Что вы делали с казенной барышней?
Темная ухмылка. Квайр положил хлеб в баранину; он знал, что видит возможную пособницу греха.
– Ускорял ее любопытство, пробуждал ее кровь, подогревал на случай, если мне понадобится утеха.
– Вы ее перепугали. У нее есть парень. Сынок Скворцинга.
– Разумеется, я ее устрашил. Таков лучший метод обогатить ее воображение и обеспечить ее любопытство, ибо она захочет проверить себя на мне – и будет всечасно опасаться, что я ее закабалю. А вас, Марджори, я разве не устрашаю?
– Думаю, я могу держать вас в узде. – Однако в голосе ее звучало сомнение, оттого она сжала золото в кулаке. Облизнула уголок рта.
– Я рад, что вы так считаете. – В его словах не было и следа иронии.
– Но Алис Вьюрк – не шлюшка для вам подобных. – Слабо. – Она хорошая девочка.
– Воистину так. Дозор? – Он подпоясал дублет. Скорчился от стеснения; обвязал блеклым ситцем длинную шею. Присел, дабы натянуть ботфорты, зашнуровал их выше колена.
– Неблизко. Но тут дело времени. Многие знают, что вы останавливаетесь у нас.
Он осушил скудный стакан:
– Вестимо, – нашел шляпу, пригладил перышки.
– Вьюрк и Скворцинг? Позволь им спариться, и она снесет странное яичко, верно?
– Оставьте ее ему. У него крутой нрав.
– Ах, Марджори, мое любопытство уже на ущербе. Пусть строят свое гнездышко. – Он коснулся шляпы на голове и чуть ее скосил. Ухмыльнулся, глядя на хозяйку, тонкими губами. – Возможно, я сыграю роль кукушки, позднее, когда придет Весна.
– К тому времени вас повесят.
– Только не Квайра. Кроме того, Глориана никого не вешает. И даже если б Закон изменился, я бы выжил. Ибо я Квайр-ловкач, Квайр-воришка – слишком многое мне еще только предстоит – слишком обильна восхищенная
