ведь вселенная, матерь галактик, – я сжимал бы ее соски до тех пор, пока она не вострубила бы Последней Трубой!) Если мой Лорд-Канцлер призывает к бдительности…
– Мой долг – защищать Державу во всей ее полноте – включая вас, доктор Ди, – наилучшими из доступных мне методов. – Монфалькон насупился, и тяжелая одежда его прибавила складок.
– Я уважаю вашу искренность, милорд. – В голосе Ди послышалось замешательство. – Однако вы кажетесь необычно встревожены тем, что в конечном итоге сводится лишь к обсуждению вероятностей.
Монфалькон всхрапнул.
– Я имею дело с вероятностями. В данную минуту я рассматриваю множество таковых.
– Вы взволнованы, милорд, ибо мы удерживаем вас от исполнения Долга. – Глориана, впечатлившись видом Монфалькона, наконец решила его умиротворить. – Вы можете к нему вернуться.
– Мои благодарности, мадам. – Поклон, молниеносный неодобрительный взгляд на Ди, и Монфалькон скрылся в своих таинственных покоях.
– У меня не имелось намерений… – начал Ди, чуть покусывая губу; седая борода плашмя лежала на его груди.
– Лорд Монфалькон отвлекаем делами. Однако же вам понадобится золото. Полагаю, его придется извлечь из Королевской Мошны, ибо Совет никогда не согласится – с какой стати? – покровительствовать вашей Науке. Я поговорю с сиром Амадисом, и вы поведаете ему о своих потребностях.
– Благодарю вас, о мадам. (Потребности, потребности! Ах, если б она знала!) Если бы я мог найти, скажем, в наших бедламах двух человек, бредящих той же логикой, я мог бы провести с ними испытания. Гермистонский тан предлагал мне помощь.
– Его считают бахвалом и шутом! – Графиня Скайская гладила бархат подлокотника. – Ох уж сии его россказни о приключениях в сказочных царствах! В лучшем случае он посредственный виршеплет и жалкий враль, разве нет?
– Думаю, что нет, ваше сиятельство. Он располагает пленниками. Трофеями.
– Мы видали их при Дворе. Безмозглые дикари. Полоумные. Всего-то. – Уна улыбалась. – Никудышная забава. С его, тана, стороны вульгарно предполагать, будто его жертвы развлекут Королеву.
Ди помстилось, что он уловил в голосе графини Скайской нечто большее, нежели простой скепсис. Она словно испытывала доктора.
– Среди них был волхв, что явился и удалился, – сказал Ди осторожно, тихим голосом, – по имени Кальостро. Он возник внезапно, исчез столь же быстро. Се человек, что странствовал сквозь сферы по своему хотению. Я беседовал с ним. Я учился у него. Была еще женщина, Монтес…
– У нее мозги безнадежно набекрень, доктор Ди, – сказала Королева Глориана. – Мы имели с ней беседу. Бедняжка совершенно невменяема. А ее наряд! Работа чокнутого маскодела, сбежавшего из одной с ней лечебницы!
– Я все-таки поверил ей, Ваше Величество, хотя и согласился бы с тем, что выглядела она весьма ординарной безумицей. Ее притязания и утверждения были привычным бредом.
– Где она
