сего мы их и притаранили, Свинн. Больше для шумихи, чем по иным причинам. Беда с заданьями такого свойства в том, что, пока не разрекламируешь свое присутствие наподобие фигляров на ярмарке, ты незаметен. А пока ты незаметен, тебя не страшатся. И если тебя не страшатся, из-под твоего носа сбегут, так и не осознав, что ты здесь был! – Квайр наслаждался речью, однако подручных оставлял в недоумении. – Пушки, вестимо. Стреляйте туда-сюда – в воздух, во всяком случае, пока мы не заполучим нашего фраера. Мы ведь не хотим продырявить ядром его башку и остаться без выкупа. Я объяснил вам, кого мы ищем.
Сошел на пески О’Бриан на негнущихся ногах. Почесал задницу, пустил ветры. Извлек два больших седельных пистолета из карманов медвежьего пальто и поднес их к самому лицу, инспектируя затворы.
– И осторожнее с твоими пистолетами, О’Бриан. – Квайр похлопал эринца по руке. – Пальнешь слишком рано, корыто решит, что атаковано боевым кораблем, и сметет бортовыми залпами весь остров.
О’Бриан по достоинству оценил комплимент оружию и захохотал как оглашенный.
Квайр уловил в приливе перемену тона и обернулся, захвачен врасплох, чтоб увидеть танцующие джигу огни «Миколая Коперника»: дрожащий киль его впивался в песок, весла разбивались вдребезги, ломаясь одно за одним; хруст стоял до небес. Вокруг судна органно завывал ветер, вопли и визги с палуб походили на чаячий крик. Квайр с Лудли помчались к кораблю.
Оглядывая полонийскую громаду, Квайр увидел, что та заметно накренилась на штирборт, как бы опираясь на сломанные весла, будто чудовищный израненный лангуст. Ветер отыскал стаксели и то и дело теребил их, усиливая сходство с беззащитным чудом-юдом, выброшенным на берег. Сверху неслись звуки человечьих бедствий всех мастей. Несомненно, хуже всего пришлось гребцам, и стенания, что исторгались из весельных проемов, во взаимодействии с нотами ветра обретали добавочную жуткость.
Лудли, подбираясь ближе к кораблю, дрожал.
– Фррр! Что твои банши. Вы уверены, капитан, что мы заловили не призрачный какой корабль? В сих водах перегибло столько народу…
Квайр пропустил сказанное мимо ушей, указуя на декоративный трап, вделанный в бок судна.
– Заберемся в два счета. Давай быстро, Луд, – пока они в смятении.
По колено в бурунах они крались под дробящимися валами небывалого размаха, когда, достигнув цели, увидели, что та расположена дальше от днища судна, нежели по первому суждению Квайра. Водоросли путались меж его сапогами, цепляясь за шпоры. Корабль заскрипел, застонал, завалился чуть глубже на бок, и на миг Квайру почудилось, что их вот-вот раздавит, однако золоченая лестница стала в результате несколько ближе.
– Ко мне на плечи, Луд. – Квайр нагнулся и водрузил колеблющегося сообщника. Лудли хватанул лестничную поперечину, промахнулся, приноровился, снова хватанул, поймал, подтянулся до нижней ступеньки, затем свесился так,
