с табличкой «игровая».
Сережа был там, как и сказала Зинаида. Он тихо сидел на маленьком стульчике, сложив руки на коленях. Когда я вошла, он даже не повернул головы. Все-таки он очень, очень странный. И вот с этим человеком в ближайшие несколько недель мне предстоит тесно общаться, жить в одной квартире и как-то налаживать отношения. Пока не приедут его родственники… Если они вообще приедут. Я собралась с духом и приступила к налаживанию отношений:
– Привет, ты меня помнишь? Я вчера была у вас в гостях. Меня Ирина зовут.
Сережа молчал. Я попыталась зайти с другой стороны:
– Мы сейчас домой поедем. Ксения не придет сегодня, она заболела. Ты готов идти домой?
Сережа угрюмо кивнул головой, но по-прежнему не произнес ни слова.
– Тогда пошли, – нарочито бодро закончила я разговор.
Сережа молча встал и, не поднимая головы, направился к выходу. Мне ничего не оставалось, как пойти за ним. Похоже, что первая попытка установить контакт не увенчалась успехом.
Мы вышли в коридор, где Зинаида продолжала что-то говорить изрядно уставшему Максим Максимычу. Увидев меня, она недовольно поморщилась и замолчала, я проигнорировала столь откровенно выказываемые признаки неприязни и поставила ее в известность, что забираю Сережу.
– А кто вам это разрешил? – пошла в наступление Зинаида. – Не имею права отдать вам ребенка. Я вас впервые вижу, а за него я несу ответственность.
Выпалив все это на одном дыхании, она нагло, но все же с опаской посмотрела на меня. Я повернулась к Максим Максимычу:
– Послушайте, вы можете мне объяснить, зачем я сюда приехала? Мне казалось, речь шла о том, что я занимаюсь мальчиком, пока Ксении не станет лучше. Или пока не приедут родственники. Видимо, за те пять минут, что я отсутствовала, концепция поменялась. Так и скажите, я поеду домой.
Дальше все произошло именно так, как я и предполагала. Молчавший до этой минуты Сережа неожиданно вцепился мне в руку и отчетливо произнес:
– Я поеду с тобой.
Зинаида, задетая неожиданным демаршем воспитанника, наклонилась к нему и противно засюсюкала:
– Сереженька, ты же не знаешь эту тетю.
Мальчик густо покраснел, еще крепче сжал мою руку и упрямо повторил:
– Я поеду с ней.
Зинаида разозлилась:
– Официально заявляю, – взвизгнула она, обращаясь к Максим Максимычу, – что не могу отпустить ребенка с человеком, которого вижу в первый раз жизни.
Максимыч посмотрел на меня, на Сережу, потом на Зинаиду:
– Под мою ответственность, – ответил он, и Зинаида захлебнулась от бессильной ярости.
– Ну, мы пошли? – спросила я у Максимыча, – ключи от Ксениной квартиры у кого.
Он вытащил из кармана хорошо знакомую мне связку.
– Держите. Только вам нужно написать расписку.
Еще
