в карманах потертого о засаленного ватника гражданина, разные атрибуты его странного ремесла. Гипсовые слепки чьих-то прикусов, похожие на грустные фрагменты посмертной маски Сергея Есенина, заготовки будущих фикс, какие-то напильнички, надфили и прочая патологоанатомическая жуть.
Иногда он подгонял готовые золотые фиксы прямо во рту эстетствующей жертвы. Это сильно походило на допрос с пристрастием в лубянских подвалах – конечно, если жертва не вкалывалась предварительно опием за отдельную плату. Ну, в общем, все как в приличной платной зубной клинике. Когда зубных клиентов не было, Марс рисовал церкви с куполами и мечети с минаретами на разных участках человеческого тела. Одним словом – предприимчивый был Марс человек – дальше некуда.
Марс! Я был рад встрече с ним, так что приплясывал на месте, ожидая пока братва утрясёт дела государственной важности.
Через минуту я уже тёр с ним, засунув голову в кормушку, и вдыхая свежий капустный ветер продола сам. Продол выкрашен салатовой краской. Пол – дешёвая плитка с навечно въевшимся концентратом баланды и какой-то подноготной грязи. Похоже на обычный школьный коридор.
– Ну что себе-то зубы не вставишь, дурь непутёвая, сапожник без зубов?!
Марс давит гнилозубую лыбу:
– Кроликом золотозубым опять дразнить станут – он тоже любитель пошкрябничать над собственной стоматологической ситуацией.
– А ты, какого хрена в хате забурился? На блатную романтику потянуло? Ты у них там в ответе что-ли?
– Курить дай. Жду уважаемых покупателей с колонки. Настраиваюсь на позитив.
– А… Масса нас продал в далекий мисиписи? Да-да. Покупатели они спешить не любят. Куда им спешить. Да и нам спешить глупо – срок-то идет. А работать на тюрьме все полегче, чем на каторге.
– На-ка курни! – сует мне в зубы уже прикуренный караван-бесфильтр. Рук то из кормушки не вытянешь, торчит одна моя башка на продол, и еще разговаривает, как в кино Голова профессора Доуэля.
В каменной системе нашей страны есть только два вида сигарет «фильтр» и «бесфильтр». Остальное от лукавого.
– Хорошо бы на одну колонку вместе попасть.
– Да. Не дурно бы. Ко мне сеструха сразу подскочит с кеширами, она у меня в Зарафшане на участке дурь выращивает. Селекционерша. Така-ая дурь – на жопу сразу сядешь!
Слушай, слушай, а давай к нам на баланду – я все вмиг утрясу. Прямо вот сегодня вечером и переведёшься! Знаешь как король узбекского попа – Шерали Джураев поёт – «Мен хурсанд-ёр, баланд-ёр булдим!». Не знаю о чем это он, вроде его еще не посадили, но похоже этот хит можно смело отнести к узбекскому шансону.
– А не в падлу – на баланду-то? Да и бачки – то вон ваши тяжелённые небось? Сам же знаешь – не гоже боярину тяжёлые бачки с борщом ворочать.
Да долбанись ты, какая падла – ни падла, ты, что к чёрным переметнулся? В падлу ему! Что за блатной лексикон? Вроде уже должен стать на путь исправления.
