прибыли. Марина первая вскочила на ступеньки и вдруг, наклонившись оттуда к подоспевшему Ослику, притянула его к себе за воротник. Стороннему наблюдателю могло показаться, что она собирается его поцеловать. Паша, кажется, испугался того же и втянул голову в плечи по самые уши. Но она только наклонилась к самому его лицу и сказала: «Пашка, а знаешь, мы с тобой – духовные близнецы!» И фыркнув, ускакала, только дверь хлопнула. А Ослик застыл, переваривая её слова, и голова его медленно вылезла наружу. Неизвестно, сколько бы он ещё так простоял, если бы Сергей не взял его за шиворот и не втолкнул в дверь.
В зале уже все собрались: девчонки в уголке на матах обсуждали свои новости, Максим Рудюков демонстрировал новую футболку, где на едко-жёлтом фоне метались какие-то малиново-красно-синие тени.
– Там, среди пампасов, бегают бизоны! – проходя, пропела Марина. – Привет!
Пижон хотел оскорбиться, но Марина уже прошла к раздевалке, а Сергея и Пашу остановил Пирогов-младший.
– Всё веселитесь? – спросил он, окинув придирчивым взглядом их довольные красные физиономии. Сергей в ответ пробурчал что-то непонятное, а Паша всё ещё был в прострации и, подходя к раздевалке, чуть не стукнулся лбом о стену, не вписавшись в дверной проём.
Три «бороды» в одинаковых спортивных трусах и майках с поросячьим повизгиванием гоняли по залу мяч, так что пол сотрясался, поднимая настроение окружающих не только личным примером, но и тем, что время от времени забивали в них голы. У Миши это тоже был вид тренировки: пуская мяч с налёта кому-нибудь в голову, он орал: «Камень!»
Когда Марина, переодевшись, вышла из раздевалки, она обнаружила, что в дверях, спиной к ней, стоит Юра, загораживая весь проход своей широкой фигурой. После очередной размолвки они уже несколько дней не разговаривали. Но сегодня Марина была в прекрасном настроении и никому не собиралась позволить его испортить. Она довольно бесцеремонно отодвинула Юру и вылезла в зал из-под его руки. Как только она это сделала, на неё тут же, как вихрь в ступе, налетел Каратаев.
– Ты что это, Золотилова! – гаркнул он, и его бас эхом раскатился по залу.
– Что? – оробела Марина.
– Опаздываешь!
– А мы, Миш…
– А ты, Золотилова, ещё не забыла, кто ты есть?
– Нет. А что?
– Тогда приступай.
– К чему?
Все с любопытством смотрели на этот привычный спектакль, где Миша блестяще исполнял роль грозного руководителя, а Марина – робкого подчинённого, не знающего, чего от него хотят.
Миша с высоты своего исполинского роста бросил на Марину испепеляющий взгляд.
– Она ещё спрашивает! Где твой журнал, Печорин?
– У Максим Максимыча, – пролепетала Марина. Все уставились на Пижона, но тот, обиженный на Марину за свою футболку, пробурчал: «Идите вы!» и ретировался за чьи-то спины, а Марина собралась уже идти в тренерскую
