и золоченые украшения постели, представлявшей из себя лежащего на спине льва. Наконец, однажды вечером шум колесницы раздался на первом дворе и, судя по суматохе, поднявшейся по всему дому, Иосэф догадался о прибытии хозяина. Однако ни в этот вечер, ни на следующее утро он его не видал, так как Потифар отправился во дворец. Ко времени обеда Иосэфа тщательно одели в новую тунику, умаслили его чудные кудри ароматами и, по приказанию управителя, с амфорой в руке поставили за сидением господина; другие рабы стали около мест, назначенных гостям.
Обеденная зала была еще пуста: только Пта и надсмотрщик рабов, бесшумно скользя по коврам, с озабоченным видом бросали грозные взгляды на молодых рабов и отдавали последние приказания. Из смежного покоя доносился громкий, оживленный разговор и несколько минут спустя в залу вошли четыре человека. Все внимание Иосэфа сосредоточилось на том из них, который любезно пригласил других садиться и, очевидно, был хозяином дома. Потифару было немного за тридцать; он представлял собой чисто египетский тип – высокий, ловкий, стройный, с бронзовым цветом лица; волосы он носил коротко остриженными; густые, почти сросшиеся брови придавали ему суровый вид, который смягчала добрая, хорошая улыбка красивого рта, открывавшего при каждом слове ряд ослепительно-белых зубов; быстрый, проницательный, вдумчивый взгляд больших черных глаз выдавал человека, привыкшего повелевать и проникать в душу собеседника. В ту минуту, когда Потифар садился, взгляд его на секунду остановился на новом невольнике, но он ничего не сказал и возобновил прерванный перед тем разговор с гостями. Только вечером, когда Иосэф подавал своему господину воду для омовения и затем раздевал его при помощи Анубиса, второго раба, Потифар обратился к нему и спросил его, откуда он родом и сколько ему лет; видимо, довольный ответами, он похвалил Пта, пришедшего пожелать ему покойной ночи, за сделанное приобретение и приказал ему беречь юношу и назначать исключительно для его личных услуг.
С этого дня Иосэфу было поручено одевать и раздевать своего господина, подавать ему чашу вина, которую он выпивал на ночь, и быть всегда наготове по первому зову. Но так как у начальника полиции Мемфиса, уже по своей должности, дел было по горло и иногда приходилось целыми днями отсутствовать, а дом, кроме того, весь был набит рабами, – то на долю Иосэфа выпадало немного работы. Избыток свободного времени давал ему возможность осуществить заветную мечту – выучиться читать и писать по-египетски. Чтобы достичь желанной цели, Иосэф всеми силами старался понравиться и угодить молодому писцу, служившему секретарем у Потифара. Хнум был добрый, веселый малый и любил пожить: на него-то и повел атаку Иосэф, окружая его вниманием: то вовремя разбудит его, то подаст ему вина, словно своему господину, то ждет его, бывало, по возвращении и, когда тот явится под хмельком, разденет его и уложит. Завоевав, наконец, вполне его расположение, Иосэф высказал ему свое заветное желание, на что Хнум благосклонно изъявил согласие; уроки начались, и молодой еврей не замедлил
