сказал он, – ты слишком сентиментален.
Слово «сентиментален» уязвило Шелтона.
– Либо человек – джентльмен, либо он не джентльмен, и это вовсе не зависит от поведения других людей.
Хэлидом повернул ключ в замке и распахнул дверь в переднюю; свет камина падал на столик с графинами и огромные кресла, придвинутые к огню.
– Ну, нет, Грач, – сказал Хэлидом, вновь обретая всю свою вежливость и закладывая руки за фалды фрака, – разговоры разговорами, но подожди, пока ты сам женишься. Мужчина должен быть в своем доме хозяином и должен дать это почувствовать.
Шелтону пришла в голову забавная мысль.
– Послушай, Хэл, – сказал он, – а как бы ты поступил, если бы твоей жене надоело жить с тобой?
Эта мысль, видимо, показалась Хэлидому нелепой и даже не заслуживающей внимания.
– Я, конечно, не думаю, что это может с тобой случиться, но попробуй представить себя в таком положении.
Хэлидом вынул зубочистку, резким движением ковырнул ею в зубах и потом ответил:
– Я бы не потерпел никаких глупостей! Увез бы ее путешествовать, развлек: она бы живо образумилась.
– Но если бы она и в самом деле чувствовала к тебе отвращение?
Хэлидом прочистил горло. Такая мысль была явно неприличной: как мог кто-либо чувствовать к нему отвращение? Однако он не потерял самообладания и, глядя на Шелтона как на дерзкого, но забавного ребенка, ответил:
– В таких случаях приходится очень многое принимать во внимание.
– Мне кажется, – сказал Шелтон, – что тут все дело просто в самолюбии. Как можно требовать от женщины того, чего она не хочет?
– Мужчина не должен страдать из-за женских истерик, – наставительным тоном произнес Хэлидом, разглядывая свой стакан. – Нельзя забывать о существовании общества, детей, дома, всяких денежных обстоятельств и тысячи других вещей. Все это хорошо на словах… Тебе нравится это виски?
– Вот вам главное свойство примерного гражданина, – сказал Шелтон, – инстинкт самосохранения!
– Нет, здравый смысл, – возразил Хэлидом. – Я так считаю: прежде всего – справедливость, а уж потом всякие чувства. – Он выпил виски и, затянувшись, пустил дым прямо в лицо Шелтону. – К тому же для многих брак связан с религиозными убеждениями.
– Мне всегда казалось странным, – заметил Шелтон, – что люди, которые называют себя христианами, утверждают, будто брак дает им право поступать по принципу «око за око, зуб за зуб». Что побуждает людей отстаивать свои права, как не уязвленное самолюбие и желание оградить себя от всяких неудобств?.. Пусть люди выставляют какие угодно причины, но мы-то с тобой знаем, что это – сплошное притворство!
– Я так не считаю, – заявил Хэлидом, становившийся тем высокомернее, чем больше горячился Шелтон. – Отстаивая свои права, ты поступаешь так не только ради себя, но и ради
