сторонам, он подошел прямо к Никифору.
– Уважаемый магистр! А не найдется ли местечка в твоем легионе и для меня? – Слегка ерничая, обратился он к Никифору.
– Ван! Ты меня изумляешь! – Никифор был несколько озадачен. – Когда я предлагал тебе ехать со мной, ты категорически отнекивался, не желая покидать Царский город. Теперь ты сам просишься! А как же твои актрисы и светские дамы, которые не переживут разлуки с тобой? – Теперь усмехался Никифор. – В городе станет скучно без твоих скандальных похождений.
– Что-то засиделся я в городе, Никифор. Душа жаждет славы на полях сражений! Кстати, говорят, что в провинциях, актрисы гораздо талантливее. – Цимисхий бросил косой взгляд в сторону Циры.
На следующий день Никифор и Цимисхий отправились в Амориум.
Прошла неделя. Анастасия была зачислена в дворцовую школу, как и обещал патрикий Василий. Цира засобиралась домой.
– Анастасия, неспокойно мне. По-моему, ты думаешь не об учебе, а больше об увеселительных заведениях большого города. Ты как мотылек, вьющийся над пламенем. Да еще и наследник Роман таскается за тобой.
– Мама, мы с Романом дружим. И с ним интересно. Все цари и вельможи рады принять его в своем доме. В театрах и на ипподроме – у него везде свои ложи. Мне не приходится ни за что платить. Имея таких друзей, как Роман, не говоря о Василии и Никифоре, в столице можно добиться многого. И у меня есть неплохие шансы сделать карьеру в Царском городе.
– Кого ты обманываешь? Плата может оказаться слишком велика, – продолжала настаивать Цира. – Я же вижу, что ты и наследник каждый день ищете повод встретиться и уединится. У вас ничего не получится. Слишком большая пропасть разделяет вас.
– Мама! Мне уже 13 лет! Я уже взрослая и это моя жизнь. И я хочу прожить ее по-своему! А может я влюблена? Мне от него ничего не надо, – сбивчиво оправдывалась Настя. – И нам никто не нужен. Константинополь – город огромных возможностей. А вокруг столько интересного. И жизнь здесь кипит. – Сейчас ничего не нужно! А когда добившись своего, он выбросит тебя, как ненужную вещь, куда ты придешь? К отцу с матерью. А если в подоле принесешь ребенка? Кто тебя возьмет порченную?
– Да лучше мне сразу умереть, но и как прежде жить я не в силах, – разрыдалась Настя.
Цира обняла дочь за плечи. – Что ж, каждый волен пройти тот путь, какой выбирает, – стала успокаивать дочь Цира. – Это твой выбор. И я не стану более тебя вразумлять. Доводы разума бессильны, там, где дала всходы первая любовь да еще, сияя, манят огни большого города. Я уезжаю, оставляя тебя наедине с твоей судьбой. Но в день разлуки, я должна поведать тебе, дочь моя, тайну твоего рождения. – Цира замолчала, как будто что-то припоминая. Потом решившись, твердо сказала: – Знай же, что Алан не родной отец тебе.
– Как? – Глаза Насти стали круглыми и слезы мгновенно просохли на ее лице.
– Конечно, Алан любит тебя, как свою родную дочь. И может даже больше, чем родных сыновей. Но все-таки твой родной
