самая смелая из девушек, Альбина, – сама небось потаскуха, а все туда же – морали читать. Думаешь, не знаем, куда ты метишь? Проповедь нам тут читаешь, а чтой-то не видать твоей постели, где положено…
На лице маркиза появилась бесстыдная улыбка. Он подошел к совершенно потрясенной Мари, взял ее за подбородок и, глядя в глаза, произнес:
– Так-то, дорогуша, в чужом глазу сучки разглядывать… А если я накажу тебя за дерзость…
– Воля ваша, – ничуть не дрогнув, ответила Мари и с насмешливой и презрительной улыбкой положила свою ладонь на его руку. Он опустил ее.
– Вот дуреха, помолчала бы, – шепнул кто-то.
– Нет, почему же? Пусть говорит… – произнес Луи, надвигаясь на нее.
Девушка стала пятиться, но маркиз уверенно шел на нее. Мари почувствовала, что уперлась спиной в стену.
– Не подходите… – проговорила она, но это не остановило маркиза.
– Не подходите, я не отвечаю за себя, – повторила Мари, когда он был совсем близко. В глазах его сверкало что-то зверское, безумное, властное.
– Говори же, что тебе еще не нравится, – тихо сказал он.
Мари смотрела ему в лицо, не зная, чего можно ожидать. Напряжение не отпускало ее. И не было в целом мире человека, который бы вступился за нее. Все эти девушки стояли теперь вместе и с любопытством ждали, что же будет. Мари они не приняли в свою компанию, больше того, страшно завидовали ей, и вот сейчас им было приятно видеть ее унижение. Это так обидно.
Луи тем временем удалось совладать с обуревавшими его эмоциями, он отступил, но напоследок обратился к девушкам:
– Ну, мои голубушки, образумьте свою подружку, а то… дружба наша кончится, – и медленно направился к двери.
– Ваша светлость, камзол забыли, – учтиво сказала Мари, протягивая ему шитый серебром камзол из бархата.
Маркиз обернулся. На его лице была, что называется, буря. Но он, дрогнув губами и ничего не говоря, взял камзол и, мрачно взглянув на Мари, вышел. Как показалось Мари, в его глазах стояли слезы.
Как только дверь захлопнулась, девушки окружили Мари.
– Что ты наделала? Что теперь будет? – упрекали ее.
– Ничего не будет.
– Верно, ей-то ничего не будет, – сказала дерзкая Альбина. – Это перед нами ты цирк разыгрываешь, а ночью по-другому петь будешь в постели-то у красавчика.
Мари в негодовании ответила:
– Считайте, как вам нравится. Но вы, я вижу, рады потакать ему.
– Это честь. Да без тебя у нас было все хорошо. А теперь, если он рассердится на нас… и откуда ты взялась на нашу голову?
– Не рассердится ваш угодник. Уж если так, пусть меня наказывает, я не боюсь.
– Вот сумасшедшая девка, хочешь, чтоб тебя выпороли?
– Посмотрим…
Мари не хотела больше тут оставаться. Она даже забыла, зачем приходила.
Весь день прошел как в тумане. Мари не отпускали досадные мысли. Она чувствовала себя совсем
