сказал, что вы умираете.
Луи рассмеялся:
– Разумеется, он не сказал, отчего? Шельма. Послушай, а с чего это ты драться стала?
– Неужели это требует объяснения, сударь? – строго проговорила Мари. – И я пришла сюда говорить не об этом.
– Ах ты, дерзкая. Все-таки придется умереть, – он взял ее руку, внимательно рассмотрел и произнес: – И не подумаешь, что в такой ручке столько силы.
– Боже мой! – опомнилась Мари, – вы опять меня заговорили.
– А что?
– Раз уж вы живы, сударь, я бы хотела попросить вас…
– О чем, дорогая?
– Мне кажется, что я должна жить вместе с другими слугами, как и положено.
– Что-то мне так не кажется, – омрачившись, произнес Луи.
– Сударь, я не хочу давать повод для клеветы. Но, видно, вы солидарны с мнением Альбины. Вы позволили ей оскорблять меня в вашем присутствии.
– Это упрек? – Луи стал серьезным. – По-твоему, я должен оправдываться перед горничными? И, кажется, тебе важнее заслужить их расположение, а не мое. По меньшей мере, это странно.
– Все же вы скомпрометировали меня, воспользовавшись тем, что я ничего здесь не знаю.
– Душа моя, откуда такая салонная речь? – вдруг спросил маркиз.
Мари запнулась и настороженно посмотрела на него.
– Скрываешь ты что-то.
– Мне нечего скрывать, ваша светлость.
– И откуда ты взялась такая? Настоящая дикарка.
– Я дикарка, потому что вы ведете себя, как мужлан? – удивилась Мари.
– Но ведь и ты не принцесса, – усмехнулся Луи.
– Поэтому я недостойна уважения? Конечно, вы привыкли, что все ваши прихоти исполняются, вы развлекаетесь. Наверное, вы и за людей-то не считаете простолюдинок. И если вам так хочется позабавиться, найдите себе подходящую девушку. Ваши горничные, по-моему, ни в чем вам не откажут. Почему же вы преследуете меня?
– Они-то не откажут. А кто сегодня ворвался к нам, точно фурия, и испортил всю игру?
Мари притихла.
– Молчишь? И кто, интересно знать, позволил тебе так дерзко обращаться со мной в их присутствии?
– Вы сами виноваты, – уверенно ответила Мари.
– Какие мы гордые… Можно подумать, ее никогда не целовали.
– Представьте себе, не целовали, – рассердилась Мари, – а вы, вы сделали это насильно.
– Не нужно было упрямиться, было бы куда приятнее.
– Позвольте мне перейти в девичью, – строго повторила Мари.
– Вот глупая, – качая головой, устало сказал он, – да они же заклюют тебя. Ты из другого теста; нечего тебе рядом с ними делать, научат черт знает чему.
– А так, думаете, будут лучше относиться?
– Они никогда не примут тебя.
– Это не ваша забота.
– Здесь, дорогуша моя, хозяин я, и мне решать, у кого какие заботы. Мои слуги еще никогда на меня не жаловались, хоть у кого
