Верно?
Луи нахмурился и сказал:
– Я знаю, чего они хотят от меня; они знают, что нужно мне. Мы хорошо понимаем друг друга. А тебя я не понимаю.
– Да что же тут непонятного? – удивлялась она с улыбкой, – я люблю тебя, Луи, вот и все.
Его ответ прозвучал неожиданно:
– Любишь? Но пойти за меня отказалась.
– Ты должен понимать, что это невозможно, – беспомощно отозвалась Мари.
– Ничего я не должен, – сердито проговорил маркиз. – Я не наивный, как тебе кажется, и знаю, что из себя представляют наши горничные, во всяком случае большинство, – дешевые шлюхи. О тебе я думал иначе, но оказывается, совсем ничего не понимаю. Я думал, ты особенная, Мари, поверил тебе…
Девушка встревожилась, стала сбивчиво объяснять:
– Луи, ты просил невозможного.
– Просто ты не хочешь! – выпалил он. – А чего ты хочешь, Мари? Чего?
– Я ничего у тебя не прошу, – смутилась девушка.
Устремив на нее неприступный взгляд, Луи невыносимо спокойным тоном вопросил:
– Тогда позволь узнать, что ты сейчас делаешь в моей постели? Может, позовем кого-нибудь?
Мари невольно замерла на своем месте, не в силах оторвать взгляд от лица юноши. Она вдруг вспомнила тот день, когда Луи впервые поцеловал ее в девичьей. Вспомнила, каким агрессивным он был тогда, как вел себя. Ей сделалось страшно. А что, если он и в самом деле кого-нибудь позовет? Что ему стоит?
Заметив ее испуг и поникший взгляд, маркиз заявил:
– И не нужно обид… Еще неизвестно, кому впору обижаться.
Холодные интонации, холодный взгляд – откуда это взялось? Почему он такой? Чем она вызвала такую реакцию?
Мари не могла после этого остаться.
Луи загрустил. Его печаль была тем сильнее, чем определеннее он осознавал правоту слов графини. Вот, он же сделал предложение Мари, он рисковал вызвать гнев родителей, он был готов отказаться от наследства ради нее, а она… если она сейчас поступила так, то, пожалуй, Элен права. Еще и последний разговор…
Поникший вид юноши заметили все, и в первую очередь мать. За столом она с тревогой следила за ним и с неудовольствием отметила, что сын почти ничего не ест, рассеян и весь в себе.
Луи тем больше беспокоился, что в голову лезли неприятные мысли. Мари, такая честная, принципиальная. Она его любит, в этом нет сомнений. Но что же она знает о нем такого, чего он не ведает? Почему она отказала? Все складывалось удачно. Почему же «нет»?
С такими мыслями, действительно, кусок в горло не лез. И Луи отправился гулять в парк. Это единственное, что немного облегчало его страдания.
Утомившись бродить и не желая возвращаться в дом, Луи устроился в одной из беседок, когда солнце уже скрылось за деревьями. Он сидел, прислонившись головой к деревянной опоре, а мысли уже не бежали, а едва плелись. Ласковое прикосновение было так неожиданно, что Луи вздрогнул и обернулся.
– Не бойся, это я, – проговорила
