rel="nofollow" href="#n_127" type="note">[127]. Трудно найти более противоречащие действительности на Афоне строки, чем вышедшие из-под пера русского историка церкви и публициста. Соколов, разумеется, был прекрасно знаком с многолетним противостоянием греческого и славянского монашества на Афоне, с конфликтами между русскими и греческими иноками и с настроениями русских насельников в связи с освобождением Св. Горы. В данном случае перед нами образец мифологизации сознания, когда кажущееся осуществление давно вынашиваемой идеи заставляло даже самых глубоких знатоков христианского Востока вполне искренне не замечать реальности.
Начало XX в. – время активного обсуждения церковных реформ в России. Как деятельный участник Предсоборного присутствия (1906), Предсоборного совещания (1912) и Собора 1917–1918 гг., И. И. Соколов неоднократно выступал с докладами о возможности заимствования греческой практики в России. В 1906 г. он сделал обширный доклад о поводах к разводу в Византии; в последующие годы много занимался изучением внутренней жизни церкви на Востоке. Будучи горячим поклонником греческого православия, Соколов, тем не менее, понимал, что церковь на Востоке находится в других условиях и потому «не все то, что на Востоке выработали кинотский устав и приходская практика, может иметь безусловное приложение и соответствующее применение к условиям и формам нашей приходской жизни». Уставу одного из константинопольских приходов – в Ставродромии – он посвящает подробное исследование[128]. Безусловный интерес для Русской церкви представляла организация епархий на Востоке, что становится предметом еще одной работы Соколова[129]. Результатом последней поездки Соколова на Восток явилась его статья о церковном суде в Константинопольском патриархате[130].
И. И. Соколов выступил одним из самых ревностных сторонников восстановления патриаршества в Русской церкви, которое, по его мнению, должно было связываться непосредственно с образцом Византии и Константинопольского патриархата до турецкого завоевания. Всероссийский патриарх должен быть избран собором иерархов, но не мирян, так как он не имеет гражданских функций. «Ввиду аналогии в положении нашей Церкви именно с судьбой церкви Византийской, […] наше внимание неизбежно обращается к практике Церкви Византийской, как прототипу и для тех патриарших выборов, которые и ныне производятся на греческом Востоке». Церковно-народному собранию в России, как православной империи, нет места. Император должен выбирать патриарха из трех кандидатов – вот желательный для России порядок патриарших выборов[131].
23 октября 1917 г. И. И. Соколов выступил с докладом о патриаршестве на соборе Русской православной церкви[132]. Свой доклад Соколов начинает с подробной историко-канонической справки касательно органичности патриаршества для церковного законодательства. Идеал, к которому нужно стремиться в области высшего церковного
В.
Деяния священного собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. Т. 2. М., 1994. С. 383–391 (Деяние 29).
