Русской церкви[135].
В докладе И. И. Соколова слышится неуверенность и опасение за судьбу православия во всем восточно-христианском мире – ведь война еще не закончилась. Особенно скорбным является подтекст, связанный с потерей главной опоры Церкви в государстве в лице православного царя. С крушением монархии в России для всех идеологов византийско-монархического направления в русской политике обрушился самый стержень их построений. Привыкшие рассуждать по определенным, заданным историей шаблонам, они искали параллелей в истории церкви либо Византии, либо Османской империи и не представляли себе иных форм ее существования в государстве демократического типа[136]. Созвучные мысли в отношении восстановления патриаршества и его роли в реформированном Российском государстве высказывал другой участник собора, один из видных дипломатов на Балканах, мыслитель и общественный деятель Г. Н. Трубецкой. «С падением императорской власти происходит изменение идеологии. Император являлся защитником Церкви. Целых двести лет продолжалось это. 200 лет мы вели борьбу за православие на Востоке. Кто же будет хранителем этого векового наследия в Русской церкви после падения царской власти? Таким хранителем может быть только патриарх»[137].
Филэллинского направления в русской общественно-церковной жизни придерживался настоятель русской посольской церкви в Константинополе архимандрит Иона (Вуколов) (1899–1913). Убежденный сторонник греческой церкви на Востоке, он явился автором целого ряда статей и брошюр в защиту восточной православной Церкви. Подобно Т. И. Филиппову и И. И. Соколову, он выступал за бескорыстную помощь греческим школам, церквам и монастырям со стороны России. В отличие от прославянски настроенного посла И. А. Зиновьева, архимандрит Иона выступал защитником греков, греческого духовенства и церковной практики. Идеализируя греческую церковную жизнь, он считал полезным перенять опыт Востока даже в деле сокращения служб и модернизации языка богослужения[138].
В условиях готовящегося отделения Церкви от государства он выступил со статьей об устройстве церкви на Востоке. В Турции, писал он, духовенство не получает жалования от государства и живет за счет пожертвований, зато пользовалось прономиями.
Младотурецкое правительство посягнуло на эти привилегии, оно потребовало от всех государственных чиновников подписки в том, что они не будут участвовать в политических партиях. Духовенство отказалось дать такую подписку, так как они не являются государственными служащими. Сила восточного христианства – в разных обществах (силлогах). По мнению о. Ионы, для России православный Восток с его церковнокорпоративным устройством мог бы послужить хорошим примером, а от казенных пособий, которые к тому же даются с таким трудом, следует вовсе отказаться[139].
В отличие от «Церковного вестника», значительно
Там же. С. 390.
После Октябрьской революции И. И. Соколов преподавал в Киевском университете, где с 1919 г. занял кафедру византологии (после смерти Ю. А. Кулаковского) и читал лекции по истории Византии и византийской историографии. В 1920–1921 гг. прочел спецкурс о судьбах эллинизма и славянства на Ближнем Востоке, вел занятия по новогреческому языку. В 1927 г. преподавал новогреческий язык в ленинградском институте востоковедения. В ночь на 22 декабря 1933 г. был арестован и выслан в Уфу, где писал работу по истории Башкирии. Скончался в 1939 г.
Деяния священного собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. Т. 2. М., 1994. С. 396.
