тетиву.
– Я покажу тебе! – бешено кричал он. – Без клятвы или с клятвой – мне все равно, будь ты повешен!
Он повернулся и побежал. Мэтчем сразу вскочил на ноги и бросился за ним.
– Что тебе нужно? – крикнул Дик, остановившись. – Чего ты бежишь за мной? Убирайся прочь!
– Я могу идти за тобой, если мне угодно, – сказал Мэтчем. – Лес открыт для меня.
– Отойди, клянусь Пречистой Девой! – сказал Дик, поднимая арбалет.
– Ах, какой ты храбрый мальчик! – возразил Мэтчем. – Стреляй!
Дик опустил в смущении арбалет.
– Смотри, – сказал он, – ты сделал мне достаточно зла! Иди подобру-поздорову своей дорогой, а то мне невольно придется прогнать тебя.
– Хорошо, – упрямо проговорил Мэтчем. – Ты сильнее из нас двоих. Делай самое худшее. Я все равно не перестану следовать за тобой, Дик, разве что тебе удастся силой заставить меня уйти.
Дик был почти вне себя от бешенства. Ему было совестно побить такое беззащитное существо, а между тем он, хоть убей, не знал другого способа отделаться от нежеланного и, как ему начало казаться, неверного товарища.
– Мне кажется, ты с ума сошел! – крикнул он. – Дурачок, ведь я спешу к твоим врагам, я дойду к ним так скоро, как только могут меня унести ноги.
– Мне все равно, Дик, – ответил мальчик, – если тебе суждено умереть, Дик, я также умру. Я предпочитаю идти с тобой в тюрьму, чем быть свободным без тебя.
– Ну, – сказал Дик, – мне некогда стоять тут и болтать. Иди за мной, если уже тебе так нужно, но если изменишь мне, плохо тебе придется, запомни это. Я пристрелю тебя.
Сказав это, Дик снова пустился бежать, придерживаясь опушки чащи и зорко оглядываясь по сторонам. Он выскочил из лощины в более открытую часть леса. Налево показалась небольшая возвышенность, покрытая золотистым дроком и увенчанная группой черных елей.
«Отсюда я могу увидеть что-нибудь», – подумал Дик, шагая по заросшей вереском поляне.
Он прошел только несколько ярдов, как вдруг Мэтчем дотронулся до его плеча и указал ему вдаль. К востоку от возвышенности почва опускалась и переходила в долину; вереск еще не отцвел, и вся поверхность походила на заржавленный, невычищенный щит, на котором редкие вязы казались пятнами. Там Дик увидел человек пять в зеленых куртках, поднимавшихся на холм; во главе их, заметный по рогатине в руках, шел сам Эллис Декуорс. Один за другим они достигали вершины, взглядывали на небо и потом исчезали на противоположной стороне.
Дик посмотрел на Мэтчема более ласковым взглядом.
– Так ты будешь верен мне, Джек? – спросил он. – Я думал, что ты принадлежишь к другой партии.
Мэтчем зарыдал.
– Это еще что! – крикнул Дик. – Святые угодники! Что ты хнычешь из-за одного слова.
– Ты сделал мне больно, – проговорил, рыдая, Мэтчем. – Ты ушиб меня, когда бросил на землю. Ты трус, потому что злоупотребляешь своей силой.
– Ну,
