шепчет в ответ, – истосковалась я вся.
– Понимаю, Малушенька, только потерпеть надобно. Вот и батюшка велел передать, чтобы крепилась ты. Чтоб держалась, как княжне Древлянской подобает.
– Так ты видел его? Как он там?
– Нет, – покачал я головой, – не видел. Он мне весточку передал. Все с ним в порядке. И о нас с тобой у него душа болит…
– Здраве буде, княжич, – это к нам Загляда с Владаной подошли.
– Был княжич, да весь вышел, – я им в ответ, – в конюхах я ныне у кагана Святослава.
– Для нас, Добрын, – Владана сказала, – ты как не рядись, все одно княжичем останешься.
– И на том спасибо, – улыбнулся я невесело. – Как вы тут, девки?
– Ничего, – Загляда вздохнула.
– Не обижают вас?
– Была тут одна, – Владана косу поправила, под тесемку расшитую ее запрятала, – уж больно нравилось ей княжну шпынять.
– И что? – напрягся я.
– Кипятком она ошпарилась, – Малуша мне тихонько. – Вроде как нечаянно, – а сама на Владану кивнула.
– Не бойся, княжич, – Загляда мне улыбнулась, – мы Малушу в обиду не дадим.
– Помогай вам Даждьбоже, – поклонился я им.
– Добрыня! – слышу, Кветан кричит. – Поспеши!
– Все, девки, пора мне.
Обнялись мы, я Малушу поцеловал и к конюхам поспешил.
– Коли батюшку увидишь, кланяйся ему! – мне вдогонку сестренка крикнула.
– Обязательно, – оглянулся я, а сам подумал:
– Теперь уж скоро увижу.
– Ну, что, Добрыня, повидался со своими? – спросил меня Кот, когда я в сани забрался.
– Повидался, – ответил я. – А чего мы в Ольговичи-то заезжали?
– Так ведь все одно по дороге нам, – улыбнулся Кветан.
– Ой, спасибо, братцы, что уважили.
– Из спасибо шубы не сошьешь, – смеется Кот, а у самого, гляжу, на усишках сметана след оставила.
– Так ты и без шубы в накладе не остался, – пихнул я его. – Небось, уж кого-то ублажил?
– Не-е, – смеется он в ответ, – не успел. За титьки подергал только. А титьки, я тебе скажу, знатные. Во-о-от такие!
– Ты на себе-то не показывай, – засмеялся кто-то из конюхов.
– А что так? – удивился Кот.
– Да, говорят, что покажешь на себе, то и вырастет.
– Чур, мя! Чур! – запричитал Кот и захлопал себя по груди.
Тут уж все не выдержали. На гогот его подняли.
– Но-о-о! – крикнул Кветан и за гужу дернул. – Давай, Буян, выноси!
И сани наши дальше покатили.
До заимки мы добрались ближе к полудню.
На опушке запорошенного снегом бора, на берегу скованной морозом речушки, стояло обнесенное частоколом просторное подворье. Даже не подворье, а крепостица малая. Охотничья заимка кагана
