их плавников, залитые лунным светом, всё ещё отражались в выпуклых глазах бодрствующих самцов морских львов.
Косатки предавались игре. Словно готовясь к гонке, две взрослых косатки и два детёныша вставали в ряд, а затем одновременно делали рывок вперёд. Единственным правилом этой игры было то, что детёныши плыли на спине, а взрослые, работая живым барьером, не позволяли им пересечь воображаемые границы. Так они пытались выяснить, кто из детёнышей сможет дольше проплыть брюхом кверху, не выходя за живые, постоянно движущиеся вперёд рамки.
Туар, сын Тиликума, плавал поодаль от них, то и дело выныривая и падая плашмя на океанскую гладь: он пытался научиться делать пируэт над водой.
– Думаю, самое время тебе научиться охотиться на морских львов, – проурчал Тиликум, подплывая к своему сыну, когда тот в очередной раз разгонялся для прыжка из воды.
Туар повис в воде, как был, вертикально.
– Что ты сказал? – спросил он и тут же принял горизонтальное положение, бойко махая и почти что хлопая себя по бокам овальными грудными ластами.
Тиликум зарокотал, плавая кругами вокруг сына:
– Конечно. Ты ведь просил меня об этом из года в год, каждый раз как мы приплывали сюда.
– Ты что, шутишь?! – заверещал косатёнок пятнадцати лет от роду. – Ты же всегда говорил, что я ещё не готов!
– Думаю, ты уже созрел.
Хоть косатки и разговаривают, не открывая рта, даже так они производят невероятно громкие щелчки, свистки, стоны и скрипы. Каждый из этих звуков, как бы тихо Тиликум ни старался говорить, разносился гулким эхом по воде.
Не успел он закончить предложение, как из бездны прямо под ними появилась другая косатка. Её белые пятна, расположенные позади глаз и ушей, напоминали растерзанные флаги. Встав между Туаром и Тиликумом, она гневно проворчала:
– Созрел для чего?
Это была мать Туара – некоронованная правительница их небольшой стаи. Она была матриархом группы, в которую входили Тиликум, Туар, два её брата и два её ребёнка пяти и девяти лет. Они отделились от гораздо большей стаи после смерти её предводительницы, бабушки Туара.
– Я предложил ему стать таким же, как я, – спокойно ответил Тиликум.
– Бесшабашным дураком?
– Нет, Катина. Я хочу научить его охотиться на морских львов.
Туар выскочил на поверхность, прыснул водяным паром из дыхательного отверстия и вернулся к родителям.
– Да ты посмотри на него! Его спинной плавник – всего треть твоего! Он не сможет развернуться на гальке и всё – он корм для чаек! Какой из него охотник на морских львов?
Туар загрустил и опустил взгляд на беспроглядную тьму прямо под ним. Огонь, всю жизнь горящий в его чёрных глазах, казалось, на какой-то момент притух.
– Такой же, как из меня, Катина.
