отца психоанализа. Но правда и то, что именно этот призрак стал одним из наиболее мощных стимулов к активной деятельности и впоследствии привел исследователя к самым заоблачным вершинам успеха. Весомым довеском к переживаниям на тему вечной бедности и несостоятельности добавилось осознание своего далеко не выигрышного происхождения: юный Фрейд очень рано столкнулся с презрением и иронией к еврейской нации. Он был изгоем, представителем третьего мира, и это жгучей болью отдавалось в его сердце, оставив там вечный рубец. Даже в университете Фрейда вдали унижения и намеки, связанные с его происхождением. Но он всегда отчаянно сопротивлялся. И всякий раз это заставляло больше размышлять над своим будущим и неутомимо, с еще большей активностью двигаться вперед. Все, что его сверстниками, с которыми впоследствии он соперничал, отвоевывая упорным трудом, шаг за шагом, было получено вместе с происхождением и социальным положением родителей, Фрейду пришлось добывать бессонными ночами упорных учений и долгими мучительными размышлениями – особенность, характерная не только для него, но и для большинства преуспевших людей. Человеку порой необходимо испытать острое и жуткое ощущение ущербности и обделенности, чтобы воспитать в себе противоядие в виде неисчерпаемого запаса воли к жизни, позволяющей рано или поздно удовлетворить ненасытную жажду успеха. Чем глубже и проникновеннее фрустрация, обволакивающая человека в момент смятения, тем стремительнее его желание и тем дольше он помнит о том, что некогда был в тяжелом положении.
Идея Зигмунда Фрейда не взошла неожиданно, подобно утренней звезде, она была выношена в тяжелых муках поиска своего места среди хаоса жизни. Так, очевидно, часто происходит с теми, кому в раннем детстве родители не могут дать ничего, кроме безудержной любви и воспитания веры в собственные силы. С другой стороны, сложно переоценить роль родителей в формировании личности Зигмунда Фрейда. Хотя кроме Зиги в семье были еще два старших брата от первого брака отца, он получил любовь и ободрение в объеме, вполне достаточном для зарождения поразительной уверенности в себе и самоуважения, переросшего позже в способность прислушиваться к собственному голосу. Последнее качество совершенно необходимо для успеха в любой области – его, как самородок на прииске, так же редко можно обнаружить в современном обществе, привыкшем к непреклонным авторитетам и условностям скудной и в то же время развращенной морали.
По всей видимости, первенцу от молодой жены Якоб Фрейд все же уделил достаточно внимания. Именно глава еврейской семьи привил мальчику чувство почитания знаний как жизненной основы, которая по шкале ценности иудаизма традиционно занимает более высокое положение, чем деньги или даже власть. Именно отец приоткрыл завесу знаний, когда однажды показал удивительное и необычное издание Библии. Редкость замечательной первой книги Фрейда заключалась в наличии множества иллюстраций, часть из которых действительно были
