призными вихрями, веющими с мельниц богов.
Пролог
Перхо, Финляндия
Собрание проходило в уютном, недоступном для капризов погоды охотничьем домике, в глухой лесистой местности в двухстах милях от Хельсинки, неподалеку от границы с Россией. Члены западного отделения комитета прибывали незаметно, соблюдая меры предосторожности и с разными интервалами. Приехали они из восьми стран, но визит был без излишнего шума организован премьер-министром Государственного совета Финляндии, и в паспортах не ставилось въездной визы.
Каждого вновь приехавшего провожали в домик вооруженные охранники. С появлением последнего участника совещания дверь была заперта, и охрана заняла места на пронизывающем январском ветру, выглядывая малейшие признаки нежелательного вторжения.
Участники совещания, разместившиеся за большим прямоугольным столом, занимали высокое положение в правительствах своих стран. Они встречались и раньше, но при менее таинственных обстоятельствах и доверяли друг другу, поскольку иного выхода просто не было. В целях дополнительной безопасности каждому было присвоено кодовое имя.
Совещание продолжалось около пяти часов, и обсуждение велось довольно бурно.
Наконец председатель решил, что пора голосовать. Поднялся во весь свой немалый рост и повернулся к человеку, сидевшему справа:
– Сигурд?
– Да.
– Один?
– Да.
– Бальдр?
– Мы слишком спешим. Если это откроется, наши жизни будут…
– «Да» или «нет», пожалуйста.
– Нет.
– Фрейр?
– Да.
– Зигмунд?
– Nein[1]. Опасность…
– Тор?
– Да.
– Тир?
– Да.
– Я голосую «за». Решение вынесено. Я уведомлю Контролера. При следующей встрече я оглашу его рекомендацию относительно персоны, наиболее подходящей для выполнения задания. Пожалуйста, соблюдайте обычные предосторожности и выходите с двадцатиминутными интервалами. Благодарю вас, джентльмены.
Через два часа сорок пять минут домик опустел. В дело вступила бригада специалистов с канистрами керосина и подожгла его. Ветер раздувал жадные огненные языки.
Когда из Перхо прибыла команда пожарных, от домика остался только остов. Кое-где на снегу еще тлели угольки.
Заместитель брандмайора подошел ближе, понюхал пепел и чихнул.
– Керосин. Поджог.
Брандмайор озадаченно оглядел то, что осталось от домика.
– Странно, – пробормотал он.
– Что именно?
– На прошлой неделе я охотился в этом лесу. Здесь вообще не было никакого домика.
Часть первая
Глава 1
Вашингтон, округ Колумбия
Стентону Роджерсу самой судьбой было предназначено стать президентом Соединенных Штатов. Он был харизматичным политиком, пользующимся любовью публики и поддержкой влиятельных друзей. К несчастью для Роджерса, либидо поставило крест на его карьере. Как выражались умные головы в Вашингтоне, «старина Стентон дотрахался до ручки, так что постельные забавы вышибли его из президентской кампании еще до ее начала».
Не то чтобы Стентон Роджерс воображал себя Казановой. Наоборот, до одной фатальной любовной эскапады он был идеальным мужем. Красивый и богатый претендент на одну из самых значительных в мире должностей, и хотя Стентону выпадало немало возможностей изменять жене, у него и в мыслях не было ничего подобного.
Возможно, еще большая ирония заключалась в том, что Элизабет, жена Стентона, была общительна, прекрасна и умна. У них нашлось немало общих интересов, в то время как Барбара, женщина, на которой Роджерс женился после широко освещенного в СМИ развода, была на пять лет старше его и могла считаться скорее приятной, чем хорошенькой, да и не было между ними, казалось, ничего общего. Стентон занимался спортом, Барбара ненавидела любые физические упражнения. Стентон был человеком компанейским; Барбара предпочитала одиночество. Самым большим сюрпризом для тех, кто знал Стентона Роджерса, стали политические разногласия: Стентон был либералом, а Барбара выросла в семье ультраконсерваторов.
– Ты, должно быть, спятил, старик! – воскликнул Пол Эллисон, ближайший
Нет (
