больше, признался он. – Не ради себя, а ради Эннабел. Я виноват перед ней в своих подозрениях и негативных чувствах, но именно перед ней. Не перед вами, мисс Фрайтен.
Глава седьмая
Огарок души
Она с издевательским видом поаплодировала ему.
– Нравится, что такая женщина даже на ложе ставит тебя на место? – Чуть наклонившись к нему, c насмешкой обратилась она к нему. – Ах, как ты встрепенулся. Сейчас я обнажу твою душу и добью окончательно. – И переходя на еще больший шепот, продолжала: – Отблеск свечей в спальне освещает твое унижение перед ней. Ее приоткрытые губы говорят о конкретном желании, а повелительный и вызывающий взгляд которым она пронизывает тебя, заставляет прижаться к стенке. А пошевелиться ты уже не можешь.
Он с мольбой простонал:
– Прошу вас, не трогайте мой мир.
Он отводил от нее свой взор, но Вирджиния цепко продолжала:
– Куда же делась твоя бравада? Ты чувствуешь, что твое тело трепещет и просит большего. И ты содрогаешься от обжигающего прикосновения к лицу и телу ее коготков. Женщина обесславила тебя. И кто ты после этого и где теперь?
Дэвид со срывающимся криком отпрянул назад. Вирджиния с дьявольским оттенком на лице улыбалась. Его сердце собиралось прыгать в бездну души, но он старался не растерять приобретенные здесь остатки сил и цеплялся за совет Эннабел о подсознании и веры слов.
– Теперь я окончательно все понял! – Воскликнул он. – Эти слухи о том, что моя жена – ведьма, изначально были ложными. – И вновь приближаясь к ней, отчаянно выпалил:
– Это не она – ведьма, это – вы! А Эннабел – ангел.
Вирджинию его поведение веселило еще больше.
– Не устаю тебе аплодировать. – Ироничным тоном произнесла она. – Но я тебя еще не добила, то лишь было моей прелюдией. – И начав спускаться со сцены, она медленно шла на него, говоря:
– Так ты был у меня на квартире? Все увидел, не так ли?
– У вас нет постели. – Пробормотал он. Она презрительно усмехнулась.
– К черту постель! Она не нужна, когда парят две души. Не понимаешь? Раз ты побывал у меня дома, в таком случае я допущу тебя вновь.
– Для чего? – Останавливаясь, просипел он. Вирджиния с наигранным удивлением развела руками:
– Чтобы ты посмотрел, как я обольщаю твою жену. – И протягивая к нему указательный палец, она продолжала выводить его из колеи: – Мы будем творить новую симфонию, и сливаться в едином экстазе, а ты, черт, да будешь стоять рядом и смотреть и ничего, абсолютно ничего не сможешь сделать! Ты будешь желать, страдать, умолять, злиться, но не более. Эннабел будет моей, а тебе – и она плюнула ему под ноги. – Желаю совершить как можно скорее самоубийство.
Дэвид схватился за сердце, медленно седея и замечая капли на своем лице. То были
