информации, отосланной впоследствии Хубилаю.
Хан еще в 1268 году потребовал от корейского правителя Ван Джона предоставить в распоряжение формирующейся монгольской армии вторжения корейских копейщиков, стрелков и моряков, а также корабли, провиант и все необходимое для успешной высадки в Японии. Экономика Кореи еще не восстановилась после разрушительного вторжения монголов, и Ван всячески тянул время, утверждая, что не может выполнить требования великого хана, особенно относительно поставок провианта. Естественно, Ван Джон никак не был заинтересован в том, чтобы его страна стала трамплином для завоевания Японских островов и основной тыловой базой монголов. Кроме всего прочего, активное участие Кореи в организации вторжения могло спровоцировать (и спровоцировало) резко негативную реакцию японской стороны. Японские пираты (реальная сила, в отличие от «официального» флота Японии, собиравшегося от случая к случаю) вполне могли парализовать корейскую морскую торговлю и перерезать важные для Кореи морские пути сообщения. Со своей стороны, правительство Ходзё Токимунэ пыталось сдерживать своих «джентльменов удачи», дабы не злить корейцев. Несколько пиратских вожаков были даже казнены, судя по всему – с использованием традиционного для Японии «малоприятного» способа казни для пиратов: варки живьем в котлах. Однако ни осмотрительность Токимунэ, ни нежелание Ван Джона вести войну не могли помешать планам Хубилая. В 1273 году монгольские передовые части, предназначенные для вторжения, прибыли в Корею, где к ним должны были присоединиться корейские войска. Собственно монгольский контингент в объединенной армии составлял около 25 тысяч человек, плюс китайские (до 10 тысяч) и корейские (5 тысяч) части. Перевезти эту немалую армию (а монголы, собственно, представляли собой конницу, поэтому к вышеупомянутым цифрам следует добавить еще порядка 25 тысяч лошадей) должны были 900 корейских и китайских кораблей, собранных в портах Пусан, Ульсан и т. д. Современному читателю, привыкшему мыслить грандиозными масштабами, следует иметь в виду, что, например, по праву вошедшая в мировую историю попытка высадки испанских войск в Англии в 1588 году, которую испанцы пытались произвести с использованием так называемой «Непобедимой армады», имела несколько меньший размах, нежели это первое вторжение войск Хубилая в Японию (испанский флотоводец герцог Медина-Сидония имел в своем распоряжении 130 судов, 10 тысяч моряков и 20 тысяч солдат).
Вообще-то определенные параллели между двумя вышеупомянутыми военно-морскими предприятиями просто-таки напрашиваются. И здесь и там высадку организовывала могучая континентальная империя, имевшая значительный перевес в сухопутных силах, правда, в случае с монголами она к тому же еще и заметно превосходила своего островного противника на море. И Хубилай, и Филипп II Испанский проявили недюжинные таланты по формированию флота (которые собирались по всем владениям этих досточтимых монархов буквально при помощи
